Дневник отшельника, Постпандемия: Подлость в горах

26 сен
10:21 2021

Дневник отшельника, Постпандемия

   Александра Чканникова из Пушкино пользователи нашего портала хорошо знают. Его интереснейшие рассказы о путешествиях по России и всему миру продолжают набирать тысячи просмотров, а тем временем от самого Александра новостей давненько не было, поэтому мы решили ему позвонить, поинтересоваться, куда он пропал. Оказывается, Александр только что вернулся с Кавказа, где  пробыл около 3-х недель, и через какое-то время прислал этот рассказ - о части его путешествия, немного грустной. Как обычно, повествование сопровождается большим количеством оригинальных фотографий. С удовольствием им делимся.


   Каждый человек в своей жизни чего-то желает… Один хочет денег, другой власти, третий признания. Кто-то хочет здоровья, кто-то понимания, кто-то, наоборот, чтобы его все оставили в покое. И что в избытке у одного, того, с таким трудом, ищет и добивается другой… И поделиться этим, порой, невозможно – поделиться тем, чем богата твоя жизнь. 

     Да, вот так бывает и у меня. Что же, как вы думаете, не хватает такому человеку, как я? И у меня есть мечта, недосягаемая всю жизнь. Странно, но это так. О чём мечтает отшельник? О верном друге… В моём случае – о надёжном напарнике в походах.

   «Есть! Есть!! Я познакомлю тебя с очень интересным человеком, в этот поход ты один не поедешь!», – так написала мне Женя, знакомая читателям по моему рассказу «Леди Форест». По счастью, скоро у неё родится малыш, и по понятным причинам, она сама пока путешествовать не может. Женя по дружбе знакомит меня порой с разными людьми, из чего получается своеобразные приключения.

– Саш, эта девушка – учительница и путешественница. Я была с ней в нескольких походах, проверенный человек, выносливая и ответственная. Будешь знакомиться?
– Ну, конечно! Она что-то знает про меня?
– Достаточно, чтобы предложить тебе интересный маршрут.
– Серьёзно?
– Да, даже не парься, отличный человек, рекомендую!

       На душе стало светло и радостно: учительница, путешественница – то, что надо! И я с удовольствием написал смс-приветствие по данному мне телефону. Полная вдохновения и взаимного интереса, наша переписка длилась недолго. Уже вскоре мы назначили очную встречу в Москве. Её звали Маша. На встречу она пришла очень скромно одетой, в руках держала ноутбук с описанием предлагаемого маршрута, а я, в качестве подарка, привёз для неё кружечку, полную лесной малины.

– Вот, смотри: есть такое местечко Теберда в Карачаево-Черкесии. Если преодолеть несколько перевалов, то можно попасть к высокогорному озеру Халега. Там в 1942 году проходили серьёзные бои, и до сих пор находят боевые снаряды, кости солдат у ледников. А сам перевал, где погибло много курсантов и матросов, отмечен советскими памятниками, установленными ещё в 60-х годах. Людей там нет, но в прошлом году я ходила туда с группой, мы устанавливали памятные доски в честь 75-летия Победы и гранитный памятник у входа в долину.

– Как же вы его туда доставили??
– Ну, там есть некоторый намёк на дорогу, но она очень плохая. Ехали на выделенном транспорте, докуда получилось, а там уже и установили.
– Значит, у тебя это будет что-то вроде инспекторской проверки?
– Ну, да, только предлагаю идти не тем путём, что мы двигались, а посложнее.
– Посложнее? Так это как раз то, что мне нравится! Я подписываюсь и готов с тобой ехать!
– Отлично!
– Тогда поездом, плацкартом к месту высадки?
– Нет, купе, купе!
– Да?.. Ну, ладно, купе, так купе.

Билеты купили тут же, сидя на лавке. Спасибо интернет-технологиям.

– Маш, но надо обсудить одну вещь, чтобы мы оба чувствовали себя в походе комфортно.
– Ок, не вопрос. Что за вещь?
– Стиль похода, так сказать. Сколько весит твой рюкзак?
– 20 кг по стандарту. А твой?
– 4 кг по принципу.
– Как?! А что ты собираешься есть, где спать?
– Вот не всё ты, Маша, про меня, всё-таки, знаешь…

       В ходе обсуждения, мы решили идти каждый в своём стиле, но рядом. Определённые детали похода оговорили, как и положено, «на берегу». И всё начиналось очень даже неплохо! Так как Маша являлась проводником по сформированному ей маршруту, я решил не мешать, не лидировать, а просто следовать за ней. Потому что ничего не может быть хуже двух командиров на одной военной тропе. В итоге… до места начала похода, после купейного вагона, пришлось ехать на такси (!!) за 3 тыс. руб., вместо автобуса за 500 руб. Ну, ничего, думал я, глядя в окно автомобиля, в лесу это мотовство закончится, и спорить будет не о чем. А я, кстати, и не спорил, предпочитая уступать, так ведь и строится дружба – на взаимоуступках.

       Водитель такси высадил нас в чудесном месте: вокруг паслись кони, впереди высились горы, много гор. И тут… У меня оторвалась подошва!! Во позорище, бывалый походник, а обувь не проверил. Мне было некомфортно, но находчивая и запасливая Маша предложила суперклей! И вот проблема решена, допиваем купленный по дороге кефир, и в путь! Всё, больше никаких магазинчиков, посёлочков и прочей атрибутики цивилизации. Теперь только лес и тропы, или их отсутствие. Как замечательно начался наш маршрут, сердце ликовало!

        Признаться честно, хоть мы и договорились с Машей, что каждый идёт в своём стиле, и никто никого своим видом не напрягает, чувствовал я себя в душе просто сволочью. Где-то очень глубоко. Ну, посудите сами: хрупкая учительница тащит в гору 20 кг, этот чудовищный рюкзак с непостижимым для меня содержимым (маршрут был рассчитан всего на одну неделю), и я такой – налегке, с сачком для бабочек, радостно нарезаю вокруг неё круги. Маша идёт тяжело, медленно, в руках скандинавские палки. А подъёмы очень крутые, скользкие, ноги вязнут в чёрной земле. Ну, и я такой рядом – ля-ля, ля-ля, какие цветочки, ой, смотри, кого поймал и проч. И вот мы уже оторвались друг от друга, я несколько впереди, сижу на пеньке и жду Машу. Когда она дойдет до меня, буду уже отдохнувший и снова вперёд. Но Маша, надо отдать ей должное, отдыхает мало, идёт упрямо, ну, груз у неё, понятное дело. Как было бы хорошо, если б этот набитый рюкзак на ней не висел! И что там такого необходимого? Наверное, много еды, думал я. Вот искушение, ведь я привык мало есть в походах, чтобы не утяжелять себя.

        Закончился лес и начались горные луга, тропа остановилась, дальше идём напрямки, прямо наверх и до горизонта. Не знаю, как Маша, а я уже притомился, и с радостью обнаружил лужу.

– Ура, водичка!!
– Саш, ты что, собираешься это пить?!
– Ну, да…
– Нет, ты что, нельзя, вот, на, нормальной воды, – и достаёт из рюкзака литровую бутылку. – Возьми!
– Ты серьёзно? Ты прёшь в гору воду?! Где ты её набрала, в Москве из кулера?! О-о-о! Мне этого не понять, тут же полно воды! Ну ладно, чтобы тебе меньше тащить, попью. Сама будешь?
– Нет.
– Не хочешь?
– Хочу, но дисциплина. Поднимусь на перевал, там попью. 

     Через несколько часов мы поднялись на первый перевал. Вокруг простирались удивительные виды, склоны облепили карликовые цветы, а внизу неторопливо текла река.

– Там и будем ночевать?
– Да, – сказала Маша, и мы начали спуск в долину.

        На стоянке я с интересом наблюдал, как Маша распаковывала вещи и разбивала лагерь. Палатка, накидка на палатку, коврик, спальник – всё это, в принципе, было ожидаемо. Но газовый баллон и, особенно, металлическая шторка от ветра меня удивили. То, что для стандартного путешественника считалось нормой, у меня вызывало, честно говоря, искреннее недоумение. Хотя, дров в этой долине не оказалось, и газ пришелся очень кстати. Вопреки другим ожиданиям, еды Маша почти не взяла. Её философия была близка к сыроядению, или что-то вроде того. Поэтому на ужин она приготовила кашу неизвестного происхождения и полусырую. Видимо, такой рецепт. Слегка недосолённое блюдо было щедро приправлено карри, и порция оказалась как раз по мне, то есть её почти не было. На сладкое оказались карамельки. Их, забегая вперёд, скажу, что мне хватило на весь поход. Остальные тайны рюкзака пока оставались неизвестными, так как Маша его до конца не распаковала. 

        В качестве спального места лично я взял с собой пледик, зелёненький такой, как-то прихваченной мной из самолёта. Постелив его на мокрую траву, уже намеревался было лечь спать, чем вызвал у Маши (опять!) искреннее недоумение.

– Как можно так спать, здесь же сыро, ночью дубак, высокогорье?! – густой туман перекатился через перевал, откуда мы спустились, и начал заполнять собой долину, неся сырость и мрак. Солнце село. – Ну, есть же палатка, зачем себя так мучить? – говорила Маша вот уже шестой раз.

       Наконец, разразился ливень, который и убедил меня залезть в палатку, так как лежать под ним и мокнуть в присутствии Маши было откровенно глупо. Что же, первый минус похода: оставь свои мазохистские привычки и спи, как все!

          Наутро я объявил, что раз пользовался палаткой, то понесу её газовый баллон – это справедливо. Впрочем, 20 кг минус около килограмма питания не такая уж помощь, на мой взгляд. И вот я снова порхаю, как бабочка, а Маша идет сзади, как бурлак, тяжело опираясь на палки. К полудню мы поднялись на следующий перевал, где нас накрыл густой туман и стабильный дождь. Побродив по краю пропасти у вечного снега и не найдя пути вниз, сели у груды камней.

– Смотри, – сказала Маша, – эти камни, на самом деле, почта. Если разобрать пирамиду, там будет бутылка и записка.
– Да ладно! – не поверил я, и с энтузиазмом принялся крушить пирамидку. Много встречалось мне таких пирамид в горах, но никогда и в голову не приходило, что это может быть почтой. Внутри, действительно, находилась бутылка с запиской на отпечатанном бланке, словно для отчёта. Там были сведения о четырех туристах, о состоянии их здоровья и времени прохождения данного места.

– Здорово, – отреагировал я, – значит, в прошлом году тут были люди! И куда же они пошли?
– Туда, – мрачно показала рукой в сторону пропасти Маша.
«Шутка? – подумал я, но потом посмотрел на её рюкзак. – Наверняка, тащили такие же торбы, и видимо, шли по краю…».
– Слушай, Маш, а давай тоже записку напишем?!
– Нельзя.
– Как, почему?

-  Потому что у нас нет бланков.
– Ну ладно, хорошо, – и Маша аккуратно переписала бланк на чистый лист и заполнила его по правилам. Бутылку засунули обратно в построенную пирамидку. – Что ж, надо начинать спуск…
– Ты уверена?..
– Да!

      Вниз лилась вода, и сыпались камни – туда, в черноту тумана. Если б мы знали, какая там глубина внизу, то не полезли бы ни я, ни она. Но туман скрывал это, оставленная записка вдохновляла, а Машина решимость не оставляла шанса.

– Я пойду первым, на разведку. Вдруг там обрыв, а я хотя бы без вещей.
– Хорошо.

      Так и сделали. Полез я первым и очень медленно начал спуск. Чем ниже, тем больше было текущей воды, видимость – метров 10, слышимость – никакая. Отвесняка не было, но лучше бы он был, мы тогда бы не полезли. Вдруг передо мной что-то пронеслось, большое. Подумал, что зверь какой-то, но это оказался всего лишь «камушек» размером с мотоцикл. Вскоре спуск начала и Маша. Она что-то кричала мне, но ни одного слова не разобрать. Зато почувствовалось её движение, обрушивающее вниз камни, размером с небольшие и большие дыньки. Наверное, Маша кричала, чтобы меня предупредить. Я тоже пускал вниз валунчики, но передо мной-то никого не было. В общем, решил идти немного в стороне. Как Маша справлялась со своим рюкзаком на такой круче, я с трудом представлял, потому что мне самому приходилось довольно сложно. Но это вызывало к ней всё больше восхищения: ну, какая ещё девушка ввяжется в такую передрягу, вот это друг, вот это будет напарник!

      Сколько часов мы спускались – уже не помню. Мокрые, замёрзшие, почти на отвесе, среди густого тумана, дождя и камнепада. Наконец, за огромным валуном я увидел яму примерно метровой глубины. Всё, здесь надо ставить палатку и отдыхать, собираться с силами. Но вдруг подумал: как долго она простоит, точнее, пролежит, прежде чем очередное полено в неё не попадет?

– Маша, есть место для отдыха, лучшее из того, что здесь вообще возможно, – проорал я наверх.
– Хорошо, – прогрохотала камнями Маша из тумана. 

        Через 40 минут она спустилась ко мне. Но за 10 минут до этого налетел порыв ветра и на 20 секунд снёс туман. Она не успела за сосредоточенным спуском осмотреться, а я успел. Огромное озеро внизу, как мираж, величественное и вновь исчезнувшее.

– Маш, мы можем остаться здесь, но там, внизу, озеро. До темноты мы успеем спуститься.
– Есть, да?! Я знала! Мы должны были на него выйти, на карте оно есть, и от него идёт тропа. Я путешествовала туда в прошлом году с другой стороны.
– Ну, ты проводник, тебе видней. Тропа, говоришь?
– Да, да, тропа! Вдоль озера и вниз, к брошенному черкесскому селу.
– О-о, это прекрасно! Тогда идём дальше?
– Идём!

       И тут снова налетел ветер, так что и Маша тоже увидела на несколько секунд гладь великолепного горного озера. Вдохновлённые, мы продолжили спуск и остановились уже у водопада. Сверху хорошо просматривалась водная поверхность озера, туман поднялся выше, и теперь казалось, что это не туман, а облака цвета пепла, из-под которых мы спустились. На радостях сделали несколько снимков и расслабились. На самом деле, это была лишь середина спуска, просто самая сложная, камнепадная часть осталась за нами, а открытый простор преждевременно притупил нашу бдительность.

       Небольшая скала, которую мы решили обогнуть с разных сторон, чтобы не спускать друг на друга камни, оказалась коварной для меня. Один из камней выломился и полетел вниз. Вместе со мной… Невысоко, всего 4 метра, и плюс я цеплялся рюкзачком за породу, что задержало падение. Мне казалось, я очень медленно падаю, и только ноги складывались на глазах под самыми разными углами. «Словно студень, – успел подумать я, – а студень не ломается». Когда грохнулся, потекла кровь. Сразу вскочил – сломался, нет?? Сделал пару шагов, сел. Кости целы, вроде, только ногу разрезал в двух местах. Из-за камня появилась Маша. Немая сцена.

– Есть, чем перебинтоваться?
– Есть, – она протянула мне большой кругляк чёрного скотча.
«Ого, да тут на полгода падений, – оценил я».
– Помоги стянуть кожу, пожалуйста.

   Как будто профессиональная медсестра, она стянула края раны, и мне удалось наложить повязку. Но кровь ещё сочилась какое-то время.

– Идти сможешь?
– Думаю, да. Смотри, как руки трясутся, – я вытянул вперёд ладошки, – словно подключенный к току. Это послевкусие после падения. Но, вроде, цел. Вторая нога меня больше волнует, чем порезанная. Как-то сильно она внутрь завернулась, когда летел.

        Это был вывих, как я позже понял. Но вывих – не перелом, двигаться можно, и мы спустились к озеру. А когда оглянулись назад, то были просто ошарашены – неужели мы оттуда слезли, вот это да!! И ведь это только видимая часть, вон из-под того облака я летел. Да-а-а, круто, мы молодцы, мы справились! Эйфория переполняла нас, удивление самим себе, а радость стабильной, твёрдой земли ощущалась как большая ценность.

– А ведь если бы не туман, мы бы не полезли, да?
– Ни за что! – согласилась Маша.

      Единение на лоне дикой природы, совместное переживание сильных чувств после преодоления сложной ситуации – вот то, что так редко случалось в моей жизни. Хочешь узнать человека – иди с ним в лес! Но подумай – действительно ли ты этого хочешь? На тот момент я знал, что рождается настоящая дружба, которая всегда так нужна была мне. Не та видимость, когда всё хорошо, а закаленная трудностями, преодолением, взаимовыручкой и бесстрашием, – словом, всем тем, что случилось с нами в этот памятный день... 

      Тёмный туман ухнул вниз, заполняя собой озеро, но мы уже шли по тропе, и водная гладь осталась за нами. Маша стремилась затемно добраться до брошенного села – отличное место для ночлега, но я начал прихрамывать и теперь шёл за ней, а не летел впереди, как раньше. К 5 часам нам повстречался кош. Неожиданно он вынырнул с краю тропы у горной реки. Так называют домики пастухов для временной стоянки. Чаще всего они брошены, и в них поселяются десятки мышей и прочей живности. Но этот оказался сухим и даже чистым, всего-то пара мышек.

– Заночуем?
– Я никогда не спала в таких местах.
– Серьёзно? Это же самый замечательный ночлег! Смотри, здесь есть лежаки и даже крыша целая.

      Маша хотела идти дальше, но, видимо, кровь из-под моей повязки перевесила, и она согласилась остаться.

– Только встанем с рассветом.
– Да не вопрос, в 4 утра можно!


Начало маршрута, там за облаками ...


Залитые солнцем хребты Теберды


Два путника брели дорогой, которой нет


На первом перевале


Чем выше, тем меньше жизни


Весёлые дурачества на безымянном озере

Пик в никуда


Здесь приняли решение идти туда...


Путь туда, не знаю куда


Туман отступает


Внизу что-то завиднелось...


Вот оно, дошли. За 2 минуты до падения


За 20 секунд до падения


Там, из под облаков, спускались вместе. Также на этой границе, уже с вывихом, самая сложная часть пути выше облаков


Необитаемые и редко посещаемые  берега

     В результате, почти до 4 утра мы проговорили, а встали где-то в 9. Говорили о многом. Мы взрослые люди и, к сожалению, при всей аккуратности разговора с обеих сторон, взгляды наши на историю, культуру, политику и прочее были, мягко говоря, на сильно разных платформах, что, конечно, в душе огорчило меня. Зато мы оба путешественники, и в этом надо искать союз и единение, даже несмотря на то, как по-разному мы путешествуем.

        По ходу общения с Машей, я узнавал много нового, особенно, в сфере профессионального туризма. То, что является обыденностью для всех походников, для меня открывалось с нуля. Иногда Маша, возможно, думала, что я прикалываюсь, прикидываюсь дурачком, потому что этого просто невозможно было не знать. Но ведь у меня стиль жизни отшельника, и я действительно, с искренним удивлением её слушал. Маша – профессиональный проводник, водит группы туристов в горы, знает Кавказ, как родной двор. Цивилизованных туристов она презрительно называет «матрасниками», а большинство тех, кого водит в горы – лохами, или капризными лохами. В общем, не очень их жалует, как я понял. Наверное, в среде путешественников существует своеобразная градация, или своя система ценностей – кто выносливей, кто правильней пройдёт маршрут, кто лучше ориентируется на местности или ещё что-то. Не знаю, мне это неинтересно и, на мой взгляд, ограничивает возможности похода, но на данный момент Маша мой проводник, и я иду по её правилам, с интересом узнавая для себя много нового.

       Утром нога посинела и немного опухла, но я смог обуться в мокрую обувь, и мы отправились дальше. Теперь шли по тропе, и уже Маша была впереди со своим тяжелым рюкзаком, а я старался не отставать. К обеду заблудились, а нам следовало бы выбраться на лесовозную дорогу, которая вела в заброшенное село. Маша искала всегда путь по навигатору, но поскольку в горах он, то и дело, глючит, мы, видимо, сбились. Вообще, современный путешественник – это прям комедия! Вместо того, чтобы смотреть по сторонам и на небо, он постоянно смотрит в телефон, сверяясь с навигатором, да и рюкзак пригибает его к земле. В общем, сплошное недоразумение. В итоге, Маша предложила срезать путь по бурелому вниз, под откос. Нормальное, в принципе, дело, тем более, судя по карте, как она сказала, там всего-то 200 метров. Если бы не моя нога. Но разве парень признается, что у него что-то болит?..

       Через 2 км мы встретили первый старый пень, – значит, лес здесь, действительно, когда-то рубили. Конечно, меня удивляло и даже радовало, что девушка готова была без нытья забираться в такие вот дебри, и только моя нога протестовала, но права голоса у неё не было. В лесу росло много дикой красной смородины, потом появилась и малина – очень много никем не собираемой ягоды. И вот уже стало хорошо и Маше, и мне, и ноге. Наконец, мы выбрались на лесовозку, которая и привела нас в брошенное село. 

       Да-а, вид и атмосфера этого места так и остались и 40-х годах. Население некогда огромного села Красный Карачай, после того, как немцев вытеснили с Кавказа, полностью выселили, т.е., депортировали, за пособничество гитлеровцам. И большая часть жителей погибла, конечно, в тяжелой дороге. Карачаевцы – мусульмане по вере, в гражданскую войну они воевали в составе «Дикой дивизии» (Кавказской туземной конной дивизии), созданной в1914 году на 90 процентов из мусульман – уроженцев Северного Кавказа и Закавказья. Несмотря на то, что создавалась она на добровольных началах, поскольку мусульмане Кавказа на военную службу в Российской Империи не призывались, желающих погибнуть за царя и Отечество было много. В сражениях Первой мировой войны Дикая дивизия зарекомендовала себя особой преданностью России, отличной боевой выручкой и смелостью, отсутствием дезертирства. А вот на войну с фашистами из села ушло небольшое количество мужчин, и Гитлера они воспринимали как «освободителя», потому что он разрешал им их веру. По этой причине и партизанское движение в горах не могло опираться на местное население. Те немногие бойцы, что вернутся с войны в родное село, увидят его разрушенным собственной Красной армией. Оно так никогда уже не восстановится.

        Пейзажи природы, меж тем, вокруг простирались красивейшие. 300-летние деревья, живые свидетели тех событий, стояли молчаливыми исполинами по краям единственной дороги, ведущей в село. Так и представлялась картина: раннее утро, туман, село спит, а по дороге гудят полуторки для депортации селян за пособничество фашистам. Целых 20 км прекрасной, живописной, ровной дороги, которой, кстати, на Машиной карте почему-то не обозначалось. Дорога, на которой я здорово отстал, потому что Маша втопила так, будто у неё заработал внутри мотор. Но потом она сделала привал, и я догнал её.

      На привале нас понесло обсуждать глобальные темы – о геополитике, о ситуациях с Украиной и афроамериканцами в США, и опять наши взгляды сильно разнились, и это меня, честно говоря, удручало. У Маши на многое был негатив, какие-то явления жизни и слабости людей она откровенно высмеивала, но даже и в мыслях у меня не было связывать личную точку зрения с поступками. А зря!

      Дальше мы шли некоторое время молча, совсем не находилось общих тем, или просто притомились. Но вот к вечеру повезло, мимо шла машина лесника, которого мы остановили, он подобрал нас и довёз до моста на границе с Абхазией Дальше дорога была очень плохая, и обильные дожди дополнительно перегородили её мелкими речушками. Мы ещё чуть-чуть плутанули, и к сумеркам мне стало значительно хуже. При переходе очередного притока я присел отдохнуть.

– Что, совсем плохо? – участливо спросила Маша.
– Да, судорогой ногу бьёт, посинела.
– Ну, тут немного осталось, скоро заночуем.


Снова в дорогу


Та самая лесовозка


Остатки карачаевского села


Памятный валун в селе


Монумент жертвам репрессий


Ретро-дорога в Красный Карачай


Удивительное дерево


Дорога, которой нет


Передышка в пути


Маша, которая никогда не фотографируется, и её рюкзак


Дикие лошади, которые фотографируются

     Мы планировали, как вариант, заночевать ещё в районе моста, но Маша решила идти дальше, и я не перечил. И снова мы пошли по воде и камням вперёд. Через время я стал сильно отставать и в сумерках за поворотом уже не увидел Маши. Я очень старался успевать за ней, но у меня плохо получалось. Потом появилась развилка, и я потерял ещё время, пытаясь понять, в какую сторону она  двинулась. А вскоре сел перевести дух и понял, что встать уже не могу. «Ну, ничего, – подумал я, – сейчас Маша увидит, что я сильно отстал, и вернется. Надо только ждать у развилки, чтобы не разминуться». Я отошел в сторону метров на 200. Эти метры я ковылял, цепляясь за камни и ветки, очень медленно. На развилке наступила ночь. Шум горной реки глушил звуки, и дозваться Машу я не мог. «Ну, ничего страшного, направление тут одно, сейчас она вернётся, и мы обсудим сложившуюся ситуацию». Я нашёл какую-то доску, оставленную, видимо, лесорубами, и лёг на неё – ну, хоть не в грязь! На земле всё вокруг сочилось водой, в темном небе сверкали зарницы, Маши не было. «Ну, скоро, скоро, сейчас придёт!». Прошло два часа, потом еще два часа. «Ну, что же я лежу?! Надо помочь ей меня найти!». Я доковылял до упавшего дерева, наломал ветвей, зажёг огонь – дождя в эту ночь, так удачно, не случилось. 

         Костёр согрел. Отражаясь в лапах вековых горных елей, он таинственно отбрасывал тени. Что-то стало подсказывать мне, что моя напарница уже не придёт. Мне было стыдно за такие мысли, нельзя так думать о человеке, тем более, о путешественнике, ведь у походников особый кодекс чести. Надо просто подождать, ещё немного подождать! Вспоминалось, что ещё днём я шел, и шел неплохо, а вот теперь практически беспомощен, лежу на гнилой доске и проволочиться 10 метров за ветками для костра – уже целое достижение. Как хорошо, что я не один в этот раз! Вдруг что-то мягкое сзади дотронулось до моего уха. «Маша, – радостно стал поворачиваться я, – а у меня тут с ногой совсем беда...». Видимо, я сильно задремал и никак не мог её разглядеть. Но Маши, на самом деле, и не было. Крупная ночная бабочка прилетела на свет костра и несколько раз ткнулась мне в лицо. Не Маша… НЕ придёт… Теперь это стало совершенно ясно. Как же так? Как такое возможно?! Ведь она знает, что я еле шёл. Может, с ней тоже что-то случилось? Может быть, утром увижу её?.. Если что, до моста я ползком выберусь, а там бывают люди, не пропаду. Так я размышлял, как вдруг заревел мотор, и показались фары внедорожника. Машина здесь? Сейчас?? Чудо какое-то!

        Черкесские парни ехали в горы. Там они поставили в этом году лесной дом, и вот именно сегодня ночью, по размытому бездорожью, решили его проведать. Удивлению их не было предела, когда они меня обнаружили. Конечно, забрали с собой, разместив среди груды вещей.


Дорога становится уже, Маша дальше, за рюкзаком её почти невидно


Валун потери сил


Мой костёр ожидания

–А где твои-то вещи, парень?
– У меня нету.
– Только вот этот рюкзак и газовый баллончик?
– Это не мой. Я не один, там подруга впереди где-то.
– А почему она впереди где-то, а ты на дороге тут лежишь, если подруга?
– А я, это… подранок, идти не могу.
– Ну, а она-то что не с тобой?
– Так..., – замялся я.
– Ну??
– Бросила, короче.
– Ладно, держись! Сейчас доберемся, найдём твою подругу.
– Она ориентировочно у памятника, установленного в прошлом году – знаете такой тут рядом?
– Памятник знаем, тот, который в прошлом году лавиной снесло. Только не рядом он, 10 км ещё.

– 10 км?..

           Мы ехали, точнее, прыгали по ухабам, ныряя из одного притока в другой.

– Как нога?
– Терпимо.

Всё хорошо, слава Богу, я среди людей!

– Сейчас приедем, отогреешься, покормим.
– Как вы в таком буреломе дом-то поставили, тут же дороги совсем нет?

Парни заулыбались.

– Лес топит, но внедорожник везде пробирается, да и сами мы местные.

       Их звали Расул, Артур и Марат. Когда добрались, показался большой бревенчатый дом и рядом маленький – это баня. В темноте паслись лошади.

– Это дикие, – сказали ребята, – но наши.
– И много у вас диких лошадей?
– Много, мы не считали. Давай Машу твою искать. Здесь тупик, дальше ей уйти некуда.

И стали громко её кричать и сигналить фарами. Я говорю:

– Так вы только её напугаете. В ночи черкесы девушку орут – любая перепугается.

– Да? Ну, ладно, дождёмся утра.

    Ребята отвели меня в дом, затопили печь, принесли еду. Я понял, что мне стало легче, даже смог уверенней наступать на опухшую ногу. А к утру, после полноценного сна в тепле, был уже в полном порядке. Мог идти сам. Встал рано. Проснулся ещё только Артур, который показал мне дорогу на перевал. И я направился туда, куда должна была привести меня Маша. Это перевал Халега, расположенный у одноимённого горного озера, за который в 1942 году разворачивались тяжелые бои. 

        Вскоре в лесу, у горной реки, я увидел палатку… Маша! Жива-здорова. Палатка стояла у поверженного лавиной памятника. Как же так Маша, спишь? Комфортно тебе, спокойно? Уже было где-то 8 часов. А я думал, с рассветом ты пойдешь меня искать. Я бы пошёл. Да что там пошёл – я бы не бросил раненого человека, как такое возможно?!.. Сейчас проснешься, пойдешь обратно, а ребята скажут тебе, что меня нашли… Я молча стоял у палатки, потом развернулся и пошёл на перевал, один.

          Маша же и не собиралась меня искать. Проснувшись, она тоже пошла наверх и, к огромному своему удивлению, увидела меня на берегу озера, у вечного снега, среди обелисков и артефактов прошедшей войны.

– Саша??? Ты когда сюда поднялся?

Я пристально взглянул на неё. Эта вот встреча мне была неприятна.

– Не вчера же, сегодня поднялся, Маша. Местные меня подобрали, помогли, к утру пришел в себя.
– Я тебе стрелочки на дороге рисовала.
– Стрелочки в ночи, на мокрой разбитой дороге? Ты серьезно?! Как же так можно, Маша, ты ведь не один день походница, людей в горы водишь. Мы же вместе шли, так нельзя, так же нельзя поступать! Ну, если очень надо тебе рваться вперед, дойти куда-то засветло – вернись, предупреди. Так, мол, и так, ты нетранспортабелен, пойду одна, опыт выживания у тебя есть, выберешься сам, дорога рядом. Но так?.. Так нельзя!
– Ну, знаешь, – вспыхнула Маша, – я тоже вчера, по твоей милости, без горячего чая осталась, баллон-то газовый у тебя!

Без чая…

– Тут виноват, не поспоришь. Но ты, Маш, не только без чая, ты без друга осталась.
– Почему?..
– Потому что дальше с тобой не пойду.
– Ну, счастливо тогда тебе.

   Я не ответил, молча встал и пошёл прочь. На перевале обернулся – она медленно шла вниз, обратно. «Без сожаления надо расставаться с такими людьми», – подумалось мне. Впереди меня ждал долгий путь длиной в 200 км, через Архыз и прямо в Кавказский заповедник, в пограничную зону к Черному морю, в спокойном, неизменном одиночестве.


Путь к перевалу боевых действий начинается отсюда


Табличка, в установке которой принимала участие Маша


Встреча с пастухом помогла правильно взять курс на озеро Халега


Панорама места, где разворачивались события Второй мировой


На подходе к озеру


Батальон "Людвиг"


Артефакты войны


Озеро Халега, где земля нашпигована металом


Нашел на берегу остатки мин и прочее





Таблички, которые не выдерживают время...


На самом перевале


Советские обелиски пятидесятых


Вот здесь, в этих снегах, до сих пор встречаются кости русских солдат...


Ненадолго оттаивают вечные снега, свидетели боёв, чтобы снова накрыть покрывалом памяти тех, кто остался тут ради свободы Родины.

Текст, фото: Александр Чканников ©

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите CTRL+ENTER
Поделиться новостью:
Подписаться на новости через: Telegram Вконтакте Почта Яндекс Дзен

Читайте также
Комментарии

Комментарии 5

Написать
Pavlick
Н-да, оба ходока друг друга стоят...
Ответить
Hellen
Саша ... прости Машу ... бывает, когда человек берет на себя слишком большую нагрузку (физическую, психологическую или еще какую ...), то на это время человек теряет контакт со своей душой, теряет способность сострадания и любви ... его голова генерирует какие-то непонятные цели и человек им следует ... но душа при этом отступает ... на самом деле человеку эти сверхчеловеческие действия совсем не нужны ... пройдет время и Маша осознает свой поступок, увидит его суть ...
Ответить
сергей
Hellen, я васУмоляю!)Мария взяла 1 Палатку на двоихПёрла 20 кг.на шото надеялась.Этот бежал с торбочкой однойНе легке,не помогНесчастной походнице-природнице!.Сашу к Маше в палаткуТолько дощьЗагнал.Всю ночьУговаривала ЗалезтьК ней ....И?..............Это конечно неЭксп.Дятлова,но шото в той палаткеНе срослось.)Так шо неБудемБеднуюЖенщину агульноОбвинять шо сбежала.Я за Марию! ЗапускаемГолосование)в канунБабьего лета(хоть одна весёлая история,Админу-решпект)))
-------------------------------------------------------------------------------------
отправлено с моегоiPhone XS


Ответить
Valery Slesarev
Большое спасибо Александру и редакции за возобновление печати увлекательнейших рассказов о путешествиях по всему свету! Очень познавательно и интересно. С нетерпением ждём новых рассказов...
Ответить
Александр Ноздровский Александр Ноздровский
Александр уже готовит следующий материал — о его путешествии по Ирану.
Ответить
Написать
Последние комментарии
Hellen
Доминанта с точки зрения ...
Мамонт
В Мамонтовке, где строят ...
Миха Мигачев
Пробки всегда есть в больших ...
invalid
С расширением стройки МКД в ...
Paradigma
Почему же "заброшку" На 1-м ...
nphne-qu6x4sqk nphne-qu6x4sqk
Кто составлял этот список ...
Александр Ноздровский Александр Ноздровский
Дополнение к афише от Спиридона ...
Татьяна
Воздух в Пушкино к сожалению в ...
invalid
...
invalid
Стадион ФСК Пушкино-участь ...




Ритуальные услуги в Пушкино

Наши партнеры: