Продолжаем публиковать самые интересные материалы пушкинского краеведа Ольги Соловьевой из утраченного архива газеты "Маяк". Благодаря сохранившимся материалам архивного дела, можно узнать важные подробности о владельцах фабрики, которая находилась в ныне затопленном Учинским водохранилищем селе Курово.
Предыдущий материал:
Как готовили к наполнению водой ложе Учинского водохранилища
Агабек, Баграт, Христиан и Иван Кеворковы
Шерстопрядильная фабрика при селе Курове была основана в 1879 году временно московской 2-й гильдии купчихой Еленой Васильевной Дамриной. По всей видимости, в последствии фабрика Дамриных при селе Курове перешла к торговому дому братьев Кеворковых «Бр. Кеворковы С. Х. и А.», торговавших хлопком, шерстью и шелком. Контора братьев Кеворковых располагалась на Старой площади, д. 6, в доме Арманд (Алексей Алпатов " Затопленное Немчиново, Жиро, Брокар и Маяковский").
С течением времени близ Курово даже сформировался отдельный топоним – "Кеворковский луг", о котором недавно писала Ирина Грачева ("Затопленный топоним: как Акулово, Чапчиково и Листвяны Кеворковский луг делили").
Фабрика в Курово. Фотография из архива М.С. Шарикова, первое десятилетие ХХ века.
Распорядителем торгового дома "Братья С. Х. и А. Кеворковы" был Агабек Богдасарович Кеворков, в помощниках члена-распорядителя предприятия состоял Баграт Христианович Кеворков, членами торгового дома были Христиан Христианович и Иван Христианович Кеворковы.
Письмо с автографом Агабека Кеворкова на фирменном бланке торгового дома "Братья С. Х. и А. Кеворковы" в адрес Аветиса Качарянц, бланк на трех языках - армянском, русском и французском. Москва, 1916 год. Адрес для телеграмм - "Москва, Агабек".
Как Агабек Геворкянц стал Агабеком Кеворковым
По данным сетевого издания «Наша среда online», первоначальная фамилия Агабека Кеворкова – Геворкянц. Корни этой семьи уходят в большой род из села Кахакик в древней армянской области Гохтн, богатой церквами и монастырями, составляющими красу и гордость армянского зодчества.
Семнадцатилетний Агабек Геворкянц отправляется оттуда продолжить образование в Москве. Со временем Агабек открывает одну за другой фабрики, число которых в России достигает семнадцати, а в Польше – десяти. Филиалы их открываются и в Средней Азии, куда Агабек отправляет своего брата и старшего сына (всего у Агабека и его жены Егине было девять детей).
Тогда Агабек принимает решение сменить фамилию с "Геворкянц" на "Кеворков", а его уехавший в Среднюю Азию брат остается Геворкянцем. Их фирмы должны были называться по-разному, чтоб их не путали между собой.
За развитие хлопчатобумажной промышленности и благотворительную деятельность указом Николая II Агабеку Кеворкову жалуют дворянство. После революции новая власть отняла у Агабека все его имущество, двое его сыновей были расстреляны. Также портал "Наша среда online" также сообщает, что Агабек Кеворков умер в один день с Лениным, 21 января 1924 года.
Рассказ Анны Агабековны
Однако его дочь Анна Агабековна, лишенная в последствии избирательных прав, в своей протестной жалобе пишет иначе: "Отец мой с 1907 года до 1914 года был совладельцем шерстепрядильной фабрики при селе Курове Сев. ж. д. Фабрика эта сгорела в 1914 году. B 1919 году отец мой был разбит параличом, потерял трудоспособность и умер в бедности в 1923 году".
ЦГАМО, Ф. 2175 Оп. 1 том 1 Д. 13240
По всей видимости, Анну Кеворкову как дочь фабриканта лишали избирательных прав несколько раз, потому как протестная жалоба в Центральную избирательную комиссию при ВЦИК от 18 марта 1930 года начинается словами: "Я была неправильно лишена избирательных прав, обжаловала постановление, и 7 октября 1929 года была восстановлена в избирательных правах (при сем справка). И вдруг 14 декабря 1929 года я получила почтовую карточку, которой я извещалась, что Постановлением Московского областного комитета мне отказано в восстановлении...".
В своем заявлении Анна Кеворкова пытается объяснить, что источник ее существования – самостоятельный общественно-полезный труд.
"С 1919 года я не только не находилась на иждивении отца, но вообще не состояла ни в какой от него материальной зависимости и жила совершенно самостоятельно, занимаясь преподаванием частных уроков, а в 1920 году уже поступила на службу в Курортное Управление", – пишет Анна.
"С тех пор и по сие время живу службой, т. е. личным трудом по найму, как указано выше. В доказательство при сем двенадцать документов – официальные удостоверения и справки с мест службы", – утверждает Анна Кеворкова.
К материалам дела Анны действительно подшиты многочисленные справки: из домоуправления, где говорится, что она проживает по указанному адресу, с работы, где подтверждают, что она трудилась "добросовестно и аккуратно" в должности машинистки на нескольких предприятиях. При этом, согласно сведениям с последнего места службы, до 23 декабря 1929 года Анна работала в Управлении треста "Техноткань".
Особо внимательно Анна разъясняет свое положение с конца июля 1921 года по 1925 год, когда она была отчислена от должности в Курортном управлении и состояла на иждивении брата.
В приложенной справке Курортного управления действительно говорится, что в июле 1921 года Анна направлена в г. Тифлис к месту постоянного жительства, причем с ней вместе следовали ее брат и ее мать.
Среди материалов дела сохранилась справка Кеворкова Николая Агабековича, главного врача Ереванского военного госпиталя, находящегося в рядах РККА с 1 января 1920 года. Этот документ, засвидетельствованный помощником начальника Первого Отд. Военсанупр. РККА Коптевым, подтверждает слова Анны о том, что она некоторое время состояла на иждивении брата.
На момент написания жалобы, судя по всему, Анна находилась на иждивении еще одного своего брата, заявление которого от 1 февраля 1930 года также подшито к делу: "Я демобилизованный командир взвода Красной Армии, нахожусь в запасе, состою членом профсоюза Металлистов и служу (на справке – печать Всесоюзного машинно-технологического синдиката). Сестра моя действительно все время проживает со мной, во время безработицы находится на моем иждивении, а также ей немного помогает материально другой брат – врач Н.А. Кеворков".
ЦГАМО, Ф. 2175 Оп. 1 том 1 Д. 13240
Обращаясь к советской власти, Анна пишет: " Я трудящаяся в полном смысле слова. Мои братья служили в Красной Армии. Один из них и теперь продолжает в ней служить. И все-таки я, оказывается, не могу быть полноправной советской гражданкой. Конечно, это недоразумение. Прошу Центральную Избирательную Комиссию отменить постановление и восстановить меня в избирательных правах".
На 24-х листах дела о лишении избирательных прав Анны Агабековны Кеворковой не менее четырех раз встречается слово "Отказать", но именно на ее личном обращении, которое подшито в самом конце, стоит штамп "Восстановить".
Ольга Соловьева, краевед
Комментарии