ВАСИЛИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ КОРШУН
(12.11.1963 – 05.01.2022)
Закат. Фото В.Е. Коршуна
СОДЕРЖАНИЕ
Пушкинские древности: Сохраним прошлое для будущего
Вселенная Коршуна
Василий Евгеньевич Коршун. (Краткая биография)
«Мои Могильцы». (Автобиографическое)
Учитель об ученике. А.К. Станюкович о В. Коршуне
Интервью Василия Коршуна
На уход Василия Коршуна
От альманаха «Деньга»
«Дороги»
До встречи, друг!..
В.Е. Коршун. Библиография
Таким мы его помним
Материалы и источники
Человек, как биологический объект, имеет определенный диапазон в восприятии внешней информации. Не широк спектр частот воспринимаемых им звуковых и световых волн, не говоря уж об осязании и обонянии. Да и объем головного мозга, которым он так гордится, используется им всего на 3-4%. Подобные ограничения дают возможность предположить, что мир, скорее всего, гораздо многообразнее, чем мы можем себе представить. Иными словами, если мы чего-то не видим, не слышим или не понимаем, не означает, что этого нет на самом деле.
Василий Коршун:
Идя дорогой жизни длинной,
Её не видим красоты:
Леса, деревни и равнины,
Церквей и кладбища кресты.
Назад нам нужно оглянуться,
Услышать пенье птичьих стай,
И в детство хоть на миг вернуться,
В родимый, сердцу милый край.
Василий Коршун
ПУШКИНСКИЕ ДРЕВНОСТИ: СОХРАНИМ ПРОШЛОЕ ДЛЯ БУДУЩЕГО
По археологическим данным массовая колонизация славянами территории современного Пушкинского [округа] началась в конце XI – начале XII в. Поселения славян домонгольского времени располагались на кромках плоских террасах рек в непосредственной близости от воды, причем большинство из них были приурочены к судоходным рекам. Вода всегда была необходима как для жизни, так и для хозяйственных нужд. Не следует также забывать, что в то время весь [округ] покрывал непроходимый лес и сообщение между селениями возможно было только по рекам. Кроме того, лесные массивы способствовали постепенному таянию снегов, что снижало угрозу весенних половодий. Захоронения в то время проводились по курганному обряду, то есть над положенным на землю, а чуть позднее – в небольшую яму покойником, – возводилась насыпь. Именно с той поры бугристую местность стали называть могильчатой, так как могилой служил курган. По прошествии веков это привело к неправильному истолкованию топонима «Могильцы», обозначающему холм, возвышенность. Курганные могильники располагались обычно в 30-200 м от поселений.
Заселение славянами территории было достаточно смешанным. Тем не менее, бассейн р. Учи в большей степени был заселен племенем, признаком которых были семилопастные височные кольца, носимые на вертикальной ленте, пришитой к головному убору. Ареал находок древнейшего типа семилопастных колец, бытовавшего в XI в., не дает возможности достоверно утверждать, были ли это вятичи или радимичи. Они одинаково часто встречается как на земле вятичей, так и на земле радимичей, из-за чего его определяют, как прототип семилучевых колец XI-XI вв. Зачастую на поселениях начала XII в. встречаются как лучевые, так и лопастные кольца. Данные факты наводят на мысль, что эти кольца носило одно и то же племя с незначительными родовыми различиями, что подтверждается «Повестью временных лет»: «Были ведь два брата у ляхов – Радим, а другой – Вятко; и пришли и сели: Радим на Соже, и от него прозвались радимичи, а Вятко сел с родом своим по Оке, от него получили свое название вятичи». Более поздние семилопастные височные кольца, так называемого, подмосковного типа ни в каком другом регионе так массово не встречаются, в связи с чем никаких параллелей по племенной принадлежности провести нельзя.
Наиболее крупные поселения племени семилопастных колец на р. Уче были выявлены у Пушкино и у Курово. Кстати, раскопка Александром Дмитриевичем Чертковом куровского кургана в конце первой трети XIX в. является первой археологической работой в [округе], если не самой ранней в России. В кургане были найдены браслеты и кольца.
Находящиеся на Клязьме курганные могильники (Болшево, Звягино, Черкизово) указывают на колонизацию этой части побережья смоленско-полоцкими кривичами, откуда, по мнению исследователей, они расселились в бассейн реки Вори. По археологическим данным кривичи являются славянизированным балтским племенем Krieva. Во всех курганных группах на Клязьме и в бассейне Вори найдены браслетообразные проволочные височные кольца, являющиеся племенным отличием кривичей. Эти украшения крепились кожаными ремешками к головному убору типа кички. Интересно, что в верховьях рек Истры и Клязьмы, а в том числе и в Пушкинском [округе], наряду с обычными типами браслетообразных височных колец были распространены S-конечные височные кольца, характерные в основном для западных регионов. В наших краях тип S-конечных височных колец составляет около 17-20 %, тогда как в других регионах они встречаются в единичных экземплярах или вовсе отсутствуют. Этот факт может указывать или на большее число западных переселенцев, или на более плотные связи с западными территориями.
Наиболее ранним в северо-восточном Подмосковье является выявленное в 2000 г. поселение в Болшево, возникновение которого датируется не позднее второй четверти XI в. На основании найденного там вещевого комплекса археологи считают, что в конце XI – первой половине XII в. выполняло военно-торговые функции. Предположительно во второй половине XI в. появилось поселение у болшевского городища. Культурный слой самого городища, как и сам археологический памятник в целом, не были изучены должным образом, а на данный момент полностью утрачены.
Следует заметить, что ко времени колонизации исследуемого региона племенное разделение у славян уже не существовало, а височные кольца носились как дань памяти традиции и представление о былой племенной обособленности. Этим объясняется наличие в кривических женских курганных захоронениях бассейна рек Клязьмы и Вори семилопастных и ромбощитковых височных колец, характерных для «вятичей» и словен новгородских соответственно.
Развитие приборного металлопоиска привело к выявлению большого количества новых экземпляров древних изделий. В первую очередь хочется остановиться на наиболее значимых для Пушкинского [округа] находках.
В 2005 г. неподалеку от того места, где ранее находилось село Курово, была найдена актовая печать. На одной стороне печати было помещено рельефное изображение сюжета Успения Пресвятой Богородицы. Центральную часть другой стороны занимало рельефное изображение Голгофского креста с двухстрочной рельефной надписью «IC XC ЦР СЛ» (Иисус Христос Царь Славы) по сторонам. На основании аналогий и умозаключений памятник был датирован началом XIII в. Ведущий специалист в области русской средневековой сфрагистики д.и.н. П.Г. Гайдуков, к которому автор обратился за консультацией, прислал следующий ответ: «Я специально не занимался этой проблемой, но думаю, что вы правы в отнесении вашей печати к началу XIII в. Печати XI – начала XII в. другие, более архаичные, и все они с греческими легендами. Ваша печать более поздняя. П. Гайдуков».
Подобными печатями в средневековой Руси опечатывались свернутые в рулон и перевязанные лентой акты высших духовных лиц. В месте находки печати, к сожалению, нет никаких остатков поселения той поры. Возможно, это была просто случайная потеря на дороге. Однако если акт, скрепленный данной печатью, был направлен кому-либо из священнослужителей, проживавших в поселении, на месте которого потом возникло село Курово, то, скорее всего, здесь тогда существовало и церковное строение. Возможно, это был первый православный храм на территории Пушкинского [округа]. Но подтверждений этой гипотезе пока нет.
Не менее важной является находка клада древнерусских женских украшений в [округа] бывшей деревни Суходол на побережье Учинского водохранилища. По имеющейся у автора информации в месте находки отсутствовали какие-либо признаки культурного слоя. Комплекс был растащен вдоль распашки при проведении охранной лесопосадки и состоял из двух звездчатых колтов и четырех трехбусинных височных колец. И колты, и трехбусинные кольца имеют многочисленные аналогии и датируются второй половиной XII – первой третью XIII в.
Носили подобные украшения на прикрепленной к головному убору у виска ленте, поэтому подобные наборы украшений ученые называются ленточными.
Височные кольца фиксировались вверху на ленты, снизу размещался колт. Название «височные кольца» имеет кабинетное происхождение; по мнению исследователей в древности они назывались «усерязь». Происхождение слова «колт» связано с устаревшим словом «колтиться», то есть украшать себя, наряжаться. Ленточные наборы из трехбусинных колец и колтов были широко распространены среди зажиточных горожанок в XII-XIII вв. Находки сканно-зерненых элементов ленточного набора и вислой актовой печати позволяют предполагать, что в этом районе находился древнерусский город или феодальная усадьба, одним из наиболее перспективных мест локализации которых является район бывшего села Курово.
На месте бывшего села Курова были найдены и другие предметы, относящиеся к XII-XIII вв.: обломки семилопастных колец, тельные крестики, керамика и так далее. Не мало древностей было выявлено и у других населенных пунктов. Некоторое время небезразличные к истории Пушкинского [округа] любители металлодетекции присылали автору фотографии интересных находок, которые публикуются в настоящем издании в разделе «Музей». К сожалению, дальнейшая судьба памятников автору не известна.
Славяне жили общинным строем. Сложившиеся на основе вековых традиций и опыта общинные законы полностью регулировали их жизнь. Община (мир) карала за проступки, помогала в трудную минуту, защищала от нападок, воспитывала молодежь. Наиболее сложные вопросы решались «всем миром» (на собрании всей общины). Надо отметить, что, несмотря на все попытки государственной власти уничтожить общину, она просуществовала до революции 1917 г.
Начиная с конца X – начала XI вв., князья стремятся полностью подчинить себе общины близлежащих земель и насаждают христианство. Принятое с политическими целями (поддержка центральной власти внутри страны и признание Руси за рубежом) православие с трудом укоренялось среди населения, имевшего многовековую языческую традицию, которая, кстати сказать, была значительно ближе к природе, нежели христианство, поскольку для древнего человека основной была именно проблема взаимоотношений с природой. При насильственной христианизации часто терялись достижения многих поколений: хозяйственный опыт, народные медицина и творчество и т.п. Лишь путем военных действий киевские князья подчинили себе не желавших принять новую веру северян (1036 г.) и вятичей (1081-1082 гг.). Письменные источники доносят до нас сведения и о восстаниях волхвов: в 1024 г. – в Суздале; в 1071 г. – в Белозере, Ростове, Усть-Шексне и Ярославле; в 1078 г. – Новгороде.
С XI в. начинается период открытого двоеверия, когда обе религии существовали параллельно. Даже на одежде князей и в украшении церквей тогда еще существовала языческая символика. Продолжали соблюдаться и многие языческие обычаи и обряды (сватовства, свадьбы, похорон, новогодних гаданий и заклинаний будущего урожая, колядок, масличных разгульных пиров и т. д.). Надо отдать должное гибкой политике Русской церкви, которая ассимилировала часть древней культуры с целью утверждения христианства в народе. Вообще-то говоря, без этого «новая вера» едва ли смогла бы прижиться у славянских народов. Вобрав в себя многие элементы древнеславянских языческих верований и народных традиций и одновременно приспособив свои догматы к местным верованиям, нравам и обычаям славян, христианство получило новую, уникальную окраску, характерную только для Русской Православной Церкви.
Так, храмы зачастую старались ставить на священных языческих местах, что не столько отрицало, сколько продолжало и преобразовывало предшествующие верования. Языческих богов подменяли своими святыми, а если их не хватало, быстро изобретали новых. Например, Волоса заменили Власием, Перуна – Ильей Пророком, культ земледельческого божества славян «Матери урожая» Макоши, богини жизненных благ и изобилия, был перенесен на культ христианской Параскевы Пятницы и т.д. Языческие праздники также были приурочены к христианским, а некоторые впоследствии отмечались как православные (масленица, Купала, красная горка, колядки, радуница и др.). Помогало продвижению православия и то, что иконы и крест были хорошо понятны язычникам. Деревянные иконы заменили деревянных идолов, а крест вообще являлся древним языческим символом, использовавшимся в языческой символике и обрядах. Таким образом, приходя на прежнее святое место, человек попадал в церковь, где был окружен теми же деревянными идолами, только чуть переименованными и красиво раскрашенными, так же возжигал перед ними огонь, просил защиты и всяких благ, так же использовал при этом символику креста, зачастую просто как оберега.
Монголо-татарское нашествие повлекло за собой массовую миграцию из наиболее пострадавших районов Суздальского Ополья в малообжитые подмосковные земли, а также новый принцип возникновения поселений. Во второй половине XIII – XIV вв. стали активно заселяться водораздельные территории вдали от судоходных рек, а зачастую и на значительном расстоянии от речек и ручьев. В связи с этим стали актуальными умения искать воду и рыть пруды. В отличии от домонгольского времени, когда обживались края надпойменной террасы, в этот период населенные пункты стали возникать на полого спускающихся к рекам или ручьям склонах холмов. Поселения того времени можно разделить на две категории: мелкие, состоящее из 1-4 дворов, и крупные, в которые входило более 10 дворов. К первой категории относились починки и деревни, ко второй – села. Размеры селец определялись обычно социальным статусом землевладельца. Починки и деревни концентрировались около сел или погостов. Появившаяся во второй половине XIII – XIV вв. структура расселения не имеет на данный момент однозначного объяснения и связана, вероятно, с целом комплексом различного рода факторов. Как известно, до XIV в. район Северо-Восточной Руси покрывал непроходимый лес, а перемещение монголо-татарских войск осуществлялось в зимний период по покрытым льдом рекам. Возможно, опасение очередных набегов заставило население в поисках убежища среди лесных дебрей удаляться от речных долин. Большое количество поселений с малым количеством дворов, их регулярное запустение и появление новых исследователи связывают как с системой ведения подсечно-огневого земледелия, так и с налогообложением в период баскачества, когда вновь образованные населенные пункты получали льготы при сборе податей. Концентрация починков и деревень у сел или погостов была обусловлена торгово-экономическими связями и христианским погребальным обрядом с непременным отпеванием усопших в церкви. Запустение одних поселений и возникновение других могло происходить и по ряду других причин, таких как изменение торговых путей, эпидемии, войны, природные катаклизмы и т. д.
Таким образом, села являлись центрами хозяйственного управления, торговли и религиозно-бытовой жизни, а зачастую и резиденцией крупного землевладельца: князя, боярина и т.д. При наиболее важных селах возводили оборонительные сооружения: рыли рвы, насыпали земляные валы, городили частокол. Подобные укрепления назывались городками. На территории современного Пушкинского [округа] существовал городок на р. [Прорванихе], который по мнению исследователей, в свое время был центром волости Воря.
Резиденцией большинства среднего уровня дворян и служилых людей являлось сельцо. Все население его обычно состояло из самого хозяина с чадами и домочадцами, слуг и холопов. На господском дворе стояла теплая изба с горницей, крытая обыкновенно тесом, а в одном срубе с ней или через сенцы к теплой избе примыкала «повалуша» – холодная летняя пристройка. Вокруг главной избы располагались различные службы: ледники с напогребницами, сараи, конюшни и т.д. Возле господского двора располагались домики слуг и холопов. Если господское сельцо находилось на суходоле, то при нем неизменно был копаный пруд, а, если на реке, то обычно ставилась плотина.
Тяглое население землевладельцев (крестьяне), как говорилось выше, жило в мелких деревнях, разбросанных на полянах, расчищенных от леса.
С ужесточением в XVII в. крепостного права прекратился процесс миграции крестьян и стали образовываться крупные селения нового типа. Землевладельцы стали селить крестьян при своих селах и сельцах, укрупнять деревни, устраивать свои усадьбы по-новому. Усадьба, усадище, усада – от глагола «усадити», то есть место, где «посажен» барский дом. Русская усадьба обычно представляла собой господский дом, флигели и/или дома для прислуги, пруд и/или запруженную реку и парк. Размеры и оформление усадеб определялись фантазией и возможностями хозяина: от маленьких Печек до огромного Архангельского. Характерной особенностью русской усадьбы всегда была ее гармония с окружающей природой. Начиная с середины XIX в. понятия «сельцо», «дача», «усадьба», «имение» зачастую обозначали одно и то же. В начале ХХ в. в народе село от деревни стали отличать только наличием или отсутствием церкви, а к концу ХХ в. и это различие практически исчезло.
Из рисунков в альбоме к книге барона Маейрберга «Путешествие в Московию» 1661-1662 гг. можно получить общее представление о том, как выглядели села и деревни в середине XVII в., а также церковные постройки того времени.
Село Черкизово (на Тверском тракте). Рисунок из альбома Мейерберга «Виды и бытовые картины России XVII века» (СПб., 1903).
Со второй половиной XIII – первой половиной XIV в. на территории современного Пушкинского [округа] стали возникать небольшие сельские монастыри и погосты. Документы доносят до нас сведения о монастырях Троица на Березняках на Талице, Илья Пророк на Воре, Никола на Братошине и, возможно, Никола в Кленниках. Согласно местной легенде, монастырь был на церковной земле Великомученика Никиты на Сумери. Наличие некогда существовавших церковных строений предполагают топонимы сельца Погост у Тишкова, деревни Пустынька у Жуковки и урочища Монастырская гора близ Могилец.
Интересно, что слово «погост» происходит от слова «гость» – так издревле называли приезжего купца. Место, где торговали купцы, и называлось погостом. В те времена торжища носили сезонный характер и обычно устраивались на местах традиционных народных сходок или языческих капищ. С принятием и распространением христианства торжища стали приурочивать к церковным праздникам, а при погостах ставили церкви, превращая их в общинно-религиозные центры, что, кстати, положило начало российской ярмарочной традиции. На исследуемой территории в первой половине XVI в. погост Корзевев был центром одноименной волости. Постепенно большинство погостов утратили свои торговые функции, и под этим словом стали понимать небольшой сельский монастырь, церковь без мирского поселения, одиноко стоящую церковь. Если церковь приходила в упадок и разрушалась, то погостом продолжали называть оставшееся прицерковное кладбище. К третьей четверти XVIII в. все описываемые в настоящем издании малые монастыри и погосты по различным причинам прекратили свое существование. <…>
На рубеже XIV-XV вв. в письменных источниках появляется термин «волость» или «волостные земли». В этот период под волостями понимали не столько территориально-административное деление, сколько сформировавшуюся земельную общину с правами распоряжаться землями на выделенной ей территории и коллективной ответственности за них.
Волости и станы в окрестностях Москвы издревле находились в великокняжеских владениях. Часть земель великие князья отдавали боярам, служилым людям и монастырям в вотчины и поместья. Вотчинные земли переходили по наследству и могли быть возвращены во владения великого князя (позднее – царя, императора) или за провинности, или после смерти землевладельца, не оставившего наследства. Типичным примером может служить село Курово, перешедшее во владение Екатерины I после смерти бездетного Сергея Алексеевича Шеина. Поместьями же хозяева могли пользоваться, лишь находясь на государевой службе. С течением времени различия между этими понятиями практически стерлись.
Несколько по-иному сложилась судьба так называемых Замосковских волостей Радонежа, Белей, Вори и Корзенева, земли которых частично занимали территорию современного Пушкинского [округа].
Согласно духовной грамоте великого князя Ивана I Калиты, он завещает княгине Ульяне значительные землевладения, в которые входят среди прочих волости Радонеж, Бели и Воря. По завещанию великого князя Ивана II Ивановича Красного земли остаются за княгиней Ульяной, с учетом того, что после ее смерти владения «дети мои, князь Дмитрии и князь Иван, и братинич князь Володимер, и моя княгини поделятся на четверо без обиды». Как следует из текста докончания 1364 г., после смерти великого князя Ивана II и княгини Александры все земли княгини Ульяны, за исключением волости Бели, управлялись великим князем Дмитрием Ивановичем и князем серпуховским Владимиром Андреевичем. По мнению исследователей, волость Бели была передана княгиней Ульяной своей дочери Феодосии. Некоторое время князья управляли уделом совместно, после чего поделили, причем Радонежские земли и волость Бели достались князю серпуховскому Владимиру Андреевичу, который передал их своему сыну Андрею, владевшему ими в качестве самостоятельного удела в 1408-1426 гг. В 1456 г. удел перестал существовать, земли отошли к великому князю Василию II Васильевичу, и в письменных источниках 1473-1546 гг. упоминаются как Радонежский уезд, состоявший из трех волостей: Радонеж, Тешилов и Бели. В 1570-х гг. волость Тешилов вошла в состав Дмитровского уезда, а волости Радонеж и Бели – в состав Московского уезда, образовав там одноименный стан, просуществовавший до образования Московской губернии в 1781 г.
По духовной грамоте великого князя Дмитрия Ивановича 1389 г. волости Воря и Корзенев передаются его сыну Петру Дмитриевичу. После смерти князя дмитровского Петра Дмитриевича в 1428 г., вероятно, они в отличие от Дмитрова переходят во владение его брата, князя галицкого Юрия Дмитриевича, так как согласно его духовной грамоте 1433 г. после него волости дожжен был унаследовать его сын, Дмитрий Юрьевич Шемяка. Затем Воря и Корзенев вновь становятся великокняжескими, и Василий II Васильевич Темный передал их своему сыну, князю дмитровскому Юрию Васильевичу, во владениях которого они были в 1461-1472 гг. В духовных грамотах великого князя Василия III Ивановича 1504 г. и царя и великого князя Ивана IV Васильевича Грозного 1572 г. они значатся великокняжескими. Чуть позднее волости вошли в состав одноименного стана, просуществовавшего до образования Московской губернии в 1781 г.
Территория современного Пушкинского [округа] на момент создания в 1781 г. Московской губернии в основном была в пределах Богородского уезда, но немного захватывала земли Воскресенского и Дмитровского уездов. После упразднения в 1796 г. Богородского и Воскресенского уездов исследуемый район был поделен между Дмитровским и Московским уездами. При повторном учреждении Богородского уезда в 1802 г. к нему отошли входившие в дачу села Образцово села Комягино и Новоселки, а также деревня Невзорово.
Коршун В.Е. Из книги «Пушкинские древности: сохраним прошлое для будущего» (М., 2015).
ВСЕЛЕННАЯ КОРШУНА
Он ушел от нас.
Инженер-двигателист, выпускник Московского авиационного института, ушел, оставив нам свою земную вселенную, своего рода завещание родному краю.
Для него все начиналось с земли. Точнее, с того, что она хранила: черепки-железяки, крестики, медальоны, старинные монетки, привески-украшения… (Ту самую металлопластику – «один из древних видов художественной обработки металлов»). Мать-сыра-земля открыла ищущему – Историю. Которая стала «вселенной» Коршуна, его «диапазоном в восприятии внешней информации»…
Что и выплеснулось на страницы его сочинений – будь то затопленное село Курово, Воздвиженское, или Могильцы, малая родина писателя. А писателем Коршун был отменным: читать его очерки, особенно ранние – просто невыразимое наслаждение!
Но, наверное, для нас главная его книга – «Пушкинские древности. Сохраним прошлое для будущего» (2015). Там весь наш округ. И даже больше. И прямое указание, что мы уже потеряли и что можем потерять…
Искатель говаривал: «Народ без истории, что дерево без корней, которое падает от малейшего ветерка. Или просто засыхает»…
А еще Василий был романтиком. Поэтом…
И незадолго до смерти, в ноябре 2021-го, он держал в руках свою новую книгу. На это раз – книгу стихов и песен.
И это тоже Василий Коршун:
Ну что ж друзья! Настал прощанья час…
На счастье, руку дай свою, приятель,
Не хмурь глаза, не нужно грустных пятен,
Ведь встреча снова ожидает нас,
И от того сей миг и горек, и приятен.
И мы растаем в звездной вышине,
Мы растворимся в бездне океана,
И станем частью раннего тумана
И язычками пламени в огне,
С землею слившись также без обмана.
И может через тысячу веков,
Собравшись вместе, вспомним, как мы жили,
Встречались, расставались и дружили…
Наш крест таков, и без обиняков,
Мы, расставаясь, эту песнь сложили…
ВАСИЛИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ КОРШУН.
(Краткая биография).
Он родился 12 ноября 1963 г. в городе Калининграде Московской области.
Его отец, Е.В. Коршун работал инженером в «Центральном научно-исследовательском институте машиностроения» (ЦКБМ, ныне – РКК «Энергия»), а до того служил лейтенантом по обслуживанию бомбардировщиков стратегического назначения. Дед по отцовской линии, В.И. Коршун работал в НИИ-4, преподавал в МВТУ им. Баумана. Бабушка по отцовской линии, М.Т. Кротович была майором химических войск, награждена медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и др. Брат М.Т. Кротович, гвардии капитан минометных войск Г.Т. Кротович геройски погиб под Ростовом-на-Дону в 1942 г. при подрыве вышедшего из строя гвардейского миномета «Катюша». Мать, Т.И. Коршун также работала в ЦКБМ. Интересно, что родилась она в день, когда впервые был организован Пушкинский район, то есть 12.07.1929 г. Место рождения – д. Могильцы, где проживала ее мать, А.А. Шишкова, в девичестве Кочкина.
Каждое лето детства и в школьные годы Василий проводил у бабушки в Могильцах, где и увлекся историей родного края.
Учился в Калининградской школе № 12.
После окончания школы в 1980 г. поступил в Московский авиационный институт (МАИ). Активно участвовал в движении всесоюзных студенческих строительных отрядов,. получил почетный знак «Ветеран ВССО» (1983 г.).
В 1986 г. окончил факультет «Двигатели летательных аппаратов»» и стал работать инженером в «Центральном научно-исследовательском институте машиностроения» (ЦНИИМаш).
Уже тогда Василий заинтересовался нумизматикой, бонистикой (связано с денежными знаками) и некоторыми другими историческими дисциплинами. С 1976 г. занимаясь единоборствами, в 1995 г. окончил курсы при Академии физкультуры в Малаховке с дипломом инструктора по восточным единоборствам. Увлекался философией, астрологией, магией. Много выступал с лекциями на чтениях, конференциях, краеведческих встречах.
После второго брака в 1999 г. ходили с супругой в фотопоходы по родному краю, что обусловило углубленный интерес к их истории. Исследователь обладал врожденной жаждой поиска, тягой к научным исследованиям, и как результат – в 2002 г. вышли его первые брошюры (а всего было опубликовано 14 книг и более сотни статей).
В 2003-2004 гг. активно работал в Государственной публичной исторической библиотеке России (ГПИБ) и Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) с историческими материалами по родному краю (от Мытищ до Хотьково).
В 2005 г. по итогам архивных исследований выходят два издания В.Е. Коршуна: «Загадки Пушкинского района» и «Тайны затопленного села».
Его приглашают стать экспертом на Интернет-ресурсе «Домонгол», занимающимся сбором информации о древностях до XIV в.
Продолжая изучение материальной культуры Древней Руси, после изучения массы литературных источников и сбора материала на Интернет-ресурсах предпринял разработку проекта «Языческие привески Древней Руси X-XIV вв.» (вышли в свет три выпуска). Совместно с доктором исторических наук А.К. Станюковичем участвовал в исследовании по теме «Обереги-змеевики XI-XIX веков», закончившейся выходом фундаментального печатного издания с этим названием.
Параллельно Коршун не переставал собирать материал по истории родного края. В 2014 г. на проводимом им семинаре библиотекарей, после их просьбы обновить издание 2005 г., дал согласие и в середине августа 2015 г. выпустил книгу «Пушкинские древности: сохраним прошлое для будущего». Потом вышли книги «Дворцовая Воздвиженская волость и окрестности» (М., 2017; в соавторстве с протоиереем А. Крашенинниковым) и Гусаров А.Н., Коршун В.Е. «Страстные нательные кресты XVIII – начала XX в.» (М., 2018; в соавторстве с А.Н. Гусаровым).
Василий Евгеньевич был уникальным специалистом по материальной культуре X-XX вв. Много лет он совершенствовался как историк и краевед, изучая многочисленные научные публикации. Благодаря своей скрупулезности, тщательности и аналитическому складу ума он достиг высокого уровня компетентности в своей тематике.
Много выступал с лекциями на чтениях, конференциях, краеведческих встречах.
С Коршуном консультировались не только краеведы, но и музеи, например, Александровский художественно-краеведческий музей. На его труды ссылается Британский музей в Лондоне (https://finds.org.uk/database/artefacts/record/id/ 636553).
Василий Евгеньевич своими глубокими знаниями о материальной и духовной культуре Руси от глубокой древности до середины XX столетия щедро делился с коллегами. Особое внимание он уделял истории северо-восточного Подмосковья, в частности, Пушкинскому округу.
В 2021 г. Обществом краеведов г. Королева были начаты серьезные проекты по изучению древней истории Королёва: но без Василия Коршуна они становятся трудно осуществимыми.
В.Е. Коршун – член Союза краеведов России, специалист по металлопластике, писатель, член общественной организации «Клуб «Раритет»», ветеран любительской археологии.
Людям, увлеченным историей России, Василий Коршун известен своими трудами по металлопластике, описаниям интереснейший образцов привесок, височных колец, крестов. Его книги стали настольными справочниками для многих археологов и поисковиков.
Василий Коршун был верным товарищем, интереснейший собеседником, прекрасным рассказчиком, веселым, неунывающим романтиком.
Но остались книги – живой голос человека. И светлая память о нем.
И вот что написала Анна Станюкович, помогавшая ему в оформлении и выпуске его книг: «Будучи технарем по образованию, увлекаясь любительским металлопоиском, он стал одним из крупнейших в России специалистов по домонгольской мелкой пластике и изумительным этнографом».
Археологические находки Василия Коршуна представлены в экспозициях наших краеведческих музеев. Он вдоль и поперек исходил старую Ярославскую дорогу, сопоставляя историю страны и рассказы старожилов об усадьбах, гатях, о мельницах и мельниках, о старинных садах и парках…
«МОИ МОГИЛЬЦЫ».
(Автобиографическое).
Каждое лето своего детства я проводил в деревне Могильцы, что в Пушкинском районе Московской области. Почти всю жизнь прожила в ней моя бабуля, Анастасия Александровна Шишкова (в девичестве Кочкина), оттуда родом и моя матушка, Тамара Ивановна, а посему места эти близки моему сердцу.
Бабушка и матушка Василия Коршуна.
Оригинал: фото Е.В. Коршуна нач. 1960-х гг.
Правда, называть деревней Могильцы не совсем верно. Таким был, так сказать, почтовый адрес советских времен. На самом деле это было село с закрытой в тридцатых годах и превращенной в склад церковью. Церковь чудом уцелела в годы войны. Находясь на самом возвышенном в округе месте, она хорошо заметна со всех сторон. Благодаря этому церковь представляла прекрасный ориентир для фашистской авиации. Заходя на Москву с тыла, вражеские самолеты долетали до Могилец и поворачивали на юго-запад. Деревню обычно не трогали, но однажды фашистский стервятник все-таки обстрелял из пулемета крестьянские дома. Моя матушка, будучи тогда еще двенадцатилетним ребенком, сильно перепугалась и, прихватив козу, убежала в лес. А еще матушка рассказывала, как горько плакала всю ночь, когда уходил на фронт ее отец Иван Григорьевич. Писем он не писал и с войны так и не вернулся. Как указано в Книге памяти, Тихомиров Иван Григорьевич, красноармеец, 1900 года рождения, Ромодановский сельсовет Дорогобужского района Смоленской области, пропал без вести в 1944 г.
Бабуля моя, человек верующий, много рассказывала про старые времена, про церковь и местного священника. А был им Федор Федорович Кубли, служивший при церкви в Могильцах с 1896 г.
Вспоминала, как все село и окрестные приходские деревни собирали деньги, чтобы приобрести золотой наперсный крест на цепи, как в 1916 г., в день Святой Троицы его подарили отцу Федору в честь двадцатилетия служения и что деяние это благословил сам преосвященный Модест. Рассказывала, как после трагической гибели Федора Федоровича закрывали церковь и жгли иконы, а одну она спасла. Эта икона висела у нее в доме в красном углу, у лампады.
На почерневшей от времени доске почти ничего не было видно, но с бабушкиных слов я помню, что это было «Огненное восхождение Ильи Пророка».
Именно здесь, в Могильцах, с рассказов стариков о прошлом, что передавались из поколения в поколение, и зародилась моя любовь к истории родного края».
Рассказы эти я слушал часами, разинув рот, а они все не кончались, обрастая новыми подробностями и комментариями в зависимости, вероятно, от воображения рассказчика. <…>
Но это теперь, а тогда... Тогда мы грезили приключениями, подземными ходами и кладами. Но просто так в церковь было не попасть – в ней был склад чего-то. Потом склад упразднили, и попасть внутрь церкви стало проще. И вот как-то раз мы собрались и тайком проникли в заколоченную церковь. В подвалы, правда, в первый раз пойти так и не решились – боязно. А вот на колокольню залезли. Какая же с нее открывается красота! Дух захватывает! С северо-запада холмисто, будто богатырь прошел исполинским плугом. Это, как я потом узнал, Клинско-Дмитровская гряда. На севере у горизонта видны золотые купола Троице-Сергиевой лавры. На юго-востоке бескрайняя, покрытая лесами, равнина. Здесь начинается Мещерская низменность. Так, на осмотре окрестностей, и окончилось наше первое посещение церкви. Но внутри что-то постоянно свербило и требовало приключений. <…>
А шел тогда тысяча девятьсот семьдесят второй. В следующем году деревню снесли и стали строить дом отдыха. Церковью занялись реставраторы. Не знаю, исследовали они те ходы или нет, но после них все подцерковье оказалось залитым бетоном.
Прошло детство, но интерес к истории родного села остался. И началась кропотливая работа по сбору информации в библиотеках, архивах и т.д. и т.п.
Из книги В.Е. Коршуна «Родная старина.
Обретая утраченное» (М., 2008).
УЧИТЕЛЬ ОБ УЧЕНИКЕ
Андрей Кириллович Станюкович о Василии Коршуне
…Василия Евгеньевича Коршуна, подмосковного историка и краеведа, члена Союза краеведов России, я знаю уже не один год. Когда-то мы познакомились в Историко-изыскательском обществе «Клуб "Раритет"», не раз обсуждали различные находки, свои и чужие, вместе расшифровывали надписи вязью на средневековых надгробных плитах... Позже я стал редактором двух краеведческих книг В.Е. Коршуна: «Загадки Пушкинского района» и «Тайны затопленного села». <…>
Автор не претендует на создание собственных типологий, хотя, как мне представляется, уже весьма близок к этому, и умело пользуется в своих разработках трудами отечественных археологов.
А.К. Станюкович, главный редактор журнала «Родная старина», доктор исторических наук, действительный член РАЕН. Предисловие к книге В.Е. Коршуна «Родная старина. Обретая утраченное» (М., 2008).
Кроме профессиональных ученых, в России существуют еще и краеведы. В академической среде на них традиционно принято смотреть свысока, как на дилетантов-недоучек, но эта точка зрения, как правило, ошибочна. Кроме того, серьезным отличием краеведов от дипломированных представителей научного сообщества является то, что они лишены профессиональных предрассудков, не обязаны соблюдать «негласные правила», занимаются тем делом, которое по-настоящему любят, а по уровню знания интересующего их предмета могут быть равновелики профессионалам или даже превосходить их.
К их числу, несомненно, относится …Василий Евгеньевич Коршун, член Союза краеведов России. В свое время я был редактором двух его серьезных краеведческих работ о Подмосковье, а несколько позже – его же книги «Родная старина. Обретая утраченное», в которой очень удачно сочетаются краеведческие изыскания, история материальной культуры и их популяризация. <…>
Книга В.Е. Коршуна будет интересна широкому кругу лиц, интересующихся древнерусской культурой, декоративно-прикладным искусством Древней Руси и прилегающих территорий, археологам-медиевистам, музейным работникам, краеведам, а также мастерам исторической реконструкции и адептам славянских, скандинавских и финно-угорских языческих верований.
А.К. Станюкович. Из книги «Коршун В.Е. Языческие привески Древней Руси X-XIV веков. Вып. I: Обереги». (М., 2012).
ИНТЕРВЬЮ ВАСИЛИЯ КОРШУНА НА ФОРУМЕ «РУССКОЕ МЕДНОЕ ЛИТЬЕ» ИЗ ЦИКЛА «ИНТЕРВЬЮ ВИРТУАЛЬНОМУ МУЗЕЮ». 11.01.2019
– Василий, здравствуйте!
Для начала позвольте выразить вам огромную благодарность от всех наших посетителей и от лица ВИРТУАЛЬНОГО МУЗЕЯ за то, что делитесь знаниями, идеями и мыслями, делаете это абсолютно бескорыстно и по-доброму, а также за то, что нашли время пообщаться с нами в рамках нашей рубрики «Виртуальное Интервью». Известно, что область Ваших исследований достаточно широка. В этой беседе мы хотели бы в основном коснуться темы прочтения древних надписей. Не будем сильно уходить в сторону от нашей основной цели и начнем наше интервью с вот такого вопроса:
Как бы вы назвали то, чем занимаетесь? Каким словом можно объединить изучение текстов, разбор надписей, может быть, есть какой-то специальный термин?
– В.К.: Это все вопросы эпиграфики.
– Расскажите, как к этому пришли? С чего начинали? Что стало толчком к изучению надписей на крестах и пластики в целом?
– В.К.: Если имеется в виду занятие эпиграфикой, то так: мне всегда было любопытно, о чем гласит надпись на том или ином памятнике древности. Поначалу помощь в прочтении оказывал А.К. Станюкович. Совместно с ним мы опубликовали ряд текстов надгробных плит и прикладных печатей, позднее – читали надписи на змеевиках. После того, как Кирилыча не стало, светлая ему память, пришлось вникать в тему. Молитвенными текстами на нательных крестах я интересовался давно, и в моей книге «Родная старина. Обретая утраченное» были опубликованы начальные строки двенадцати известных мне на тот момент надписей. Несмотря на то, что длительное время я не обращался к этой теме, архив надписей у меня пополнялся, и в конце октября прошлого года я решил продолжить исследование, начатое десять лет назад. Практически сразу выяснилось, что эпиграфикой этой категории металлопластики до меня никто всерьез не занимался. Пришлось возделывать целину.
– А сколько работ (книг, статей, публикаций) вышло под вашим именем или с вашим участием? Сколько из них касаются металлопластики?
– В.К.: Статей – порядка ста, книг – тринадцать. Пять книг исключительно по пластике, в некоторых других о ней есть упоминания в той или иной степени.
– Над чем работаете сейчас?
– В.К.: К Новому году я закончил все статьи, планируемые к изданию в следующем году, и разослал их в различные сборники.
– То-есть, в ближайшее время стоит ожидать выхода в свет новых публикаций – это очень приятные новости. А что касается книги, когда ждать выхода?
– В.К.: По статьям я ответил, а книга будет, когда у кого-нибудь появится желание и возможность к ее изданию и реализации.
– Хорошо, раз уж мы разговариваем о книгах, то работы каких авторов вы бы обязательно рекомендовали к изучению тем, кого интересует металлопластика и тексты на ней?
– В.К.: Работы А.К. Станюковича, безусловно, являются классическими. Наряду с ними следует упомянуть описание коллекции нательных крестов и иконок-привесок С.Н. Кутасова, сделанное А.Б. Селезнёвым. Тем не менее, это не означает, что указанные исследования вовсе не содержат ошибок. Исторические науки, как и все другие, находятся в непрерывном развитии, поэтому следует также отслеживать новые статьи по теме, публикуемые в различных изданиях.
– Скромность, скромность украшает человека. Ну ладно, Ваши статьи и темы порекомендуем мы. И все же, что касается ваших работ, какую из них вы считаете своей гордостью?
– В.К.: Наиболее фундаментальной научной работой, конечно, является монография о змеевиках, написанная в соавторстве с А.К. Станюковичем. Он ей, кстати, тоже гордился.
– К слову о соавторстве: есть достаточное количество трудов, где вы выступаете соавтором (редактором). В чем здесь плюс для вас?
– В.К.: Почему сразу плюс? Если кто-то вносит значительный вклад в издание, его автор должен предложить ему быть соавтором. Это не только правило хорошего тона, но и соблюдение закона об авторстве.
– Спасибо, будем переходить к теме текстов, и первый вопрос, наверное, самый предсказуемый: что вас вдохновляет на написание работ (изучение и разбор текстов) и на поиски ответов?
– В.К.: Врожденный интерес к поиску, исследованию, познанию. К написанию – стремление поделиться новыми знаниями с остальными.
– Как вы изучаете тексты? С чего начинаете, как происходит сам процесс (опишите немного следующее: вам попал в руки предмет с текстом, который вы еще не встречали – ваши действия)?
– В.К.: Если текст неизвестен и не сразу читаем, делаю прорисовку и пытаюсь разобрать сначала отдельные слова, а затем и всю надпись. Встречаются и нечитаемые тексты.
– А чем руководствуетесь при разборе и изучении текста? Часто можно встретить ваши комментарии, что текст написан с ошибками. Откуда вы это узнаете, как находите первоисточники?
– В.К.: К ошибкам я отношу только явные огрехи изготовителей пластики: не те буквы в слове, перемещение букв по тексту, изъятие части текста или вставка другого текста. Если читать всё побуквенно, хотя бы в моем прочтении, это заметит любой. Разные варианты молитв к ошибкам не относятся, так как являются результатом «нестандартности» перевода. В большинстве случаев аналоги текстам имеются в старых богослужебных книгах, но есть случаи, когда их не удалось найти, что вовсе не означает их отсутствие в древности. В учебниках по палеографии указаны известные изводы. Я их тоже отмечаю. Остальное – орфографические ошибки и т.д.
– Колоссальный труд. И сколько же времени уходит на разбор одного текста с учетом прорисовки и изучения?
– В.К.: В зависимости от текста: объем, степень сохранности, новизна, наличие ошибок и прочее.
– Логично. За время изучения текстов вы видели множество исторических артефактов. Есть ли у вас какие-то любимые предметы, что «запало в душу» больше всего. Был ли какой-то предмет, который привел вас в полный восторг или натолкнул на открытие?
– В.К.: Таких было достаточно много. Что-то выделить из них крайне затруднительно.
– А что насчет коллекций? Являетесь ли вы сами коллекционером чего-либо?
– В.К.: С конца 1980-х гг. я коллекционировал имперскую медную монету, но обстоятельства сложились так, что к середине следующего десятилетия коллекцию пришлось продать. С тех пор я собираю лишь информацию, так что уместнее говорить об архиве.
– О, здесь мы с вами родственные души. Мы в нашем Виртуальном Музее тоже собираем архив и информацию. К слову о музеях, каково ваше отношение к ним, а так же к частным коллекциям? Не считаете ли, что знаете больше, чем может рассказать экспозиция музея?
– В.К.: Я с уважением отношусь ко всему, что позволяет сохранять историческое наследие при условии его доступности, как минимум, для публикации. А что касается, что знаю больше, чем может рассказать экспозиция, то Вы же понимаете, что всё зависит от каждого конкретного случая. Если есть тема, в которой мои познания достаточно глубоки, то, конечно, да. Был анекдотичный случай, когда я со своей знакомой посетил ранним зимним утром Новгородский музей, в котором представлены местные археологические находки. Так как эта тема является классикой материальной культуры Древней Руси, то, естественно, я знал ее «назубок» и тут же распелся соловьем перед своей спутницей, лишь мельком бросая взгляд на знакомые мне по печатным изданиям предметы. При переходе в четвертый зал моя подруга аккуратно потянула меня за рукав: «Глянь-ка назад потихоньку». …За нами следовало несколько смотрительниц залов, с интересом внимая, что же находится у них на витринах.
– Ха-ха, забавная жизненная ситуация. Очень смешно, особенно если это представить. На этой позитивной ноте будем заканчивать наше общение в рамках интервью и последний вопрос попросим вас задать самому себе и дать на него ответ. О чем мы вас не спросили?
– В.К.: Я, с Вашего позволения, без вопроса сразу дам ответ, коротенько обозначив цели и итоги работы по прочтению молитвенных текстов на крестах, которая готовится к изданию в журнале «Вопросы эпиграфики». Исследование имело две основные задачи: корректировка датировок по палеографических признакам и по изменениям текстов, производимых в ходе справы, если таковое возможно. В ходе решения первой задачи наиболее значимыми были следующие наблюдения: с середины XVI в., наряду с существовавшей в XIV-XV вв. формулой расположения крестных слов на оконечностях лопастей исследуемых предметах личного благочестия с иконографией Голгофского креста iс / хс / ни / ка, появляется црь с / iс / хс / ни | ка, а к концу столетия появляется массовое применения лигатуры букв Ц и Р в титлованном сокращении слова «царь», что, возможно, связано с ее распространением на памятниках нумизматики (начиная с монет Фёдора Ивановича). Примерно в то же время входит в употребление акроним млрб, который в подавляющем большинстве случаев коррелируются с маркерами XVII в. (палеографические особенности, ромбовидные клейма и т. д.). А вот изменения в богослужебных книгах, проводимые в ходе книжной справы, не нашли своевременного отражения в текстах на нательных крестах. В особенности это заметно на изделиях второй половины XVII – первой четверти XVIII в., на которых надписей в никоновской редакции не выявлено, а относить все кресты с надписью к старообрядческому литью сомнительно по следующим причинам. Во-первых, во время репрессий второй половины XVII в. у старообрядцев вряд ли была возможность для массового литейного производства, а тем более для создания новых типов крестов, которыми богат указанный период. Во-вторых, значительная часть предметов личного благочестия этого времени содержат христограмму ис, появление которой на старообрядческих изделиях маловероятно из-за принципиального спора с официальной церковью в правильности ее написания (iс или iис). В- третьих, на некоторых нательных крестах с текстами Голгофский крест изображен семиконечным, а старообрядцы признавали только его восьмиконечную форму. Даже термин «осмиконечной» им претил – полагалось говорить «трехчастной». В «дьяконовских» и «поморских ответах» это хорошо отражено. Более вероятным объяснением непопадания на кресты нововведений является следующее. Книги в то время были редки и дороги. Даже в большинстве храмов они хранились и переписывались десятилетиями, а порой и веками. При этом относительно жесткой цензуре подвергались лишь печатные издания, но их малый тираж и чрезвычайно высокая стоимость делала их малодоступными. В связи с этим можно сделать вывод, что изготовители металлопластики пользовались устаревшими, в том числе более дешевыми рукописными книгами, на которые влияние церковной цензуры было незначительным…
НА УХОД ВАСИЛИЯ КОРШУНА.
Не укладывается в голове, что больше мы не увидим его изысканий из архивов, не прочтем его научных статей, не поспорим при прочтении древних надписей на памятниках. Не будет больше его выступлений на краеведческих встречах и, главное, не услышим его удивительных рассказов и стихов, песен под гитару… Он больше не заворожит нас рассказом о «хитром прищуре бронзовой птицы» из книги Рыбакова «Бронзовая птица», по следам которой он шел с детских лет, пытаясь открыть страницы истории нашего Пушкинского района.
Остаётся только пожелать краеведам продолжать его дело.
Нина Степановна Логинова
ОТ АЛЬМАНАХА «ДЕНЬГА»
Ушел из жизни Василий Коршун, один из непременных членов Историко-изыскательского общества «Клуб «Раритет», член Союза краеведов России, член Российского философского общества РАН, эксперт на интернет-ресурсе «Домонгол», постоянный автор альманаха «Деньга», специалист по эпиграфике, неутомимый краевед и археолог-любитель. Утрата эта тяжела, безвременна и невосполнима. Результатами его поисковой деятельности являлись не просто находки, Василий умел докапываться до самой сути, разбираясь в древних обрядах, тонкостях русского быта и крестьянской жизни. Так, например, когда ему в руки попал древнерусский боевой кистень, Василий, сам мастер боевых искусств, воссоздал и опубликовал технику боя на кистенях. Большое количество археологических находок Василия Коршуна представлено в экспозициях краеведческих и школьных музеев.
Его книги «Загадки Пушкинского района», «Тайны затопленного села», «Пушкинские древности: сохраним прошлое для будущего», «Родная старина. Обретая утраченное», написанная в соавторстве с протоиреем Андреем Крашенинниковым «Дворцовая Воздвиженская волость и окрестности» и другие, посвященные истории и достопримечательностям Пушкинской земли, Ивантеевки, Королёва, Красноармейска, селу Воздвиженскому, окрестностям Сергиево-Посадского округа, навсегда войдут в золотой фонд краеведческой литературы. В них собраны материалы об усадьбах и населенных пунктах с культовыми строениями, даны масштабированные рисунки с планов дач Генерального межевания, сведения об утраченных храмах и поселениях. В конце каждой книги всегда помещены выписки из писцовых и переписных книг, ревизских сказок и прочих статистических изданий, а главное, ссылки на первоисточники.
Пять книг, в том числе «Языческие привески Древней Руси X-XIV веков. Выпуск I. Обереги», «Языческие привески Древней Руси X–XIV веков. Выпуск II. Зооморфные привески», «Языческие привески Древней Руси X–XIV веков. Выпуск III: Привески с зооморфными изображениями», написанные в соавторстве с А. К. Станюковичем «Неизвестные памятники русской пластики. Обереги-змеевики XI-XIX веков» и с А.Н. Гусаровым «Страстные нательные кресты XVIII – начала XX в.» посвящены исключительно металлопластике…
МИР МЕТАЛЛОИСКАТЕЛЕЙ. Альманах ДЕНЬГА № 34 / 2022. https://dzen.ru/a/YmEWc7tOGlPybbh3
«ДОРОГИ»
22 ноября 2021 Василий Коршун написал в Интернете: «В конце прошлого века друзья пообещали издать мне ко дню рождения книжку моих стихов, но к какому именно не уточнили. Год назад я их решил подколоть ради хохмы, а вчера вечером (точнее 20.11.2021) мне ее вручили. Издание сделано от друзей и для друзей крайне ограниченным тиражом (порядка 15 экземпляров).
Книга представляет собой сборник стихов, который можно определить стилем туристической романтики последних десятилетий XX в., и включает в себя немного лирики и песенки, которые принято называть КСП-шными или бардовскими. Тем, кому любопытно это издание, может ознакомиться с его электронной версией [см. сайт: https://vk.com/id30468809]».
И вот она перед нами, эта книга.
Здесь фотографии поэта – штрихи его биографии.
В стихах и песнях Коршуна слышатся и Высоцкий, и Тальков, и другие любимые им певцы и поэты…
Вот те Бог, А вот порог,
Пара стоптанных сапог,
А ночлегом будет стог,
Что в степи стоит.
Нас дорога позвала
В годы зимние.
Золотые купола,
Ивы в инее.
Эх, была, иль не была!
Улетела вдаль стрела,
Там, где радуга цвела,
В небо синее.
От дороги, коль устал,
Можно и присесть.
Есть смочить здесь чем уста,
Закусить чем – есть.
Эх, иль пан или пропал!
Подставляй скорей бокал
И, покуда не упал,
Выпей с нами здесь…
Ветра странствий ты услышишь соло…
Видишь, вдали вдруг успел промелькнуть
Белый парус твоей «Эспаньолы»,
Значит, пора собираться в путь.
Значит, парус вновь
Свежим ветром полон,
И волнует кровь
Средь бескрайних волн.
Ветер странствий, ветер скитаний,
Ветер надежды, любви и тревог.
Радость встречи и грусть расставаний,
Чтобы опять пережить ты смог.
Значит, парус вновь
Свежим ветром полон,
И волнует кровь средь бескрайних волн…
Вся наша жизнь – мираж, иллюзии, – не боле, –
Лишь миг меж парой воплощений…
Мы ж, повинуясь быта воле,
Погрязли в бездне ощущений.
И, неизведанный доколе,
Нас манит мир из обольщений,
А мы лишь те играем роли,
Что нам диктует круг общений.
Но наша жизнь – мираж, иллюзии – не боле –
Лишь миг меж парой воплощений.
В грядущем что: ты снова среди нас
Шагаешь рядом, бросив все дела,
Ведь жизни линия твоя пересеклась
С дорогой, что сквозь сердце пролегла.
Рисунок Василия Коршуна.
Бываю грустным я лишь иногда,
Когда душа стихов печальных просит,
Когда, взойдя во мгле, моя звезда,
Светясь вдали, тепла мне не приносит…
И если вдруг вам понравится песня,
Что еще не успел сложит,
Я спою обязательно, если
Мы сумеем до встречи дожить…
Линий на руке – как ос, –
Жизнь не жалует, –
Много длинных развелось,
Есть и малые…
Одна вкось,
А две врозь.
Понадеюсь на авось,
А плутать коль довелось –
Леший балует.
Быть, наверно, – это рок, –
Оптимистами.
Сколько б нас не гнули в рог,
Мы ведь выстоим!..
Искра в землю ушла,
Что в груди где-то тлела,
Да и сердца мотор
Начал сбои давать.
Нет добра и нет зла,
Все вокруг надоело,
Бросить некуда взор
И на все наплевать.
Дни как кадры в кино,
Как осенние листья,
Как весенние ливни
В ожиданье конца.
И осталось одно –
Унесенные мысли
Мне на камень могильный
Со стола мудреца…
Друзья мои, которых я любил!
Собравшись здесь, среди сырых могил,
Меня вы добрым словом помяните.
И помните, что если б жив я был,
То с вами эту чарку пил! –
Душе моей ведь умереть вы не дадите!..
Память вам меня воскресит
В час, когда догорает закат.
И прощальный крик птиц звенит,
И багряные листья летят.
И когда постучится в окно
Вместе с ветром соната дождя,
И когда недопито вино,
И грустишь ты, в бокал глядя. <…>
И сияньем потухших звезд
Я прорвусь через ночь и мглу,
И восстану я в полный рост
Из кучки пепла, что на полу. <…>
И усмешка черной луны,
Неудачи магический круг.
Голубой сигаретный дым
Вам напомнят нечаянно вдруг,
Что когда-то я был молодым. <…>
И сияньем потухших звезд
Я прорвусь через ночь и мглу,
И восстану я в полный рост
Из кучки пепла, что на полу.
ДО ВСТРЕЧИ, ДРУГ!
Умер Василий Евгеньевич Коршун...
Царствие Небесное!
Покойся с миром, друг, учитель, Старый Ворчун. Ты очень много сделал для археологии, как науки и для копарей, как движения. Ты был одним из Первых...
С тобой было невероятно сложно. но очень увлекательно спорить. К тебе всегда можно было прийти за советом. На любую проблему ты смотрел со своей колокольни и всегда находил ее решение.
Ты ушел невероятно рано, но так почему-то и случается. Лучшие уходят первыми.
Ты оставил нам память и книги. В них ты всегда будешь жить.
Мы так и не выпили с тобой коньяку.
Когда я пойду к тебе, я захвачу его с собой.
До встречи, Друг!
Танкред. Имя: Вадим Город: Московская область МД: Дуся; минелаб_74; УМИВ-1 Автор. Опубликовано: 7 января 2022 года в 13:29 (изменено): https://mdrussia.ru/topic/81682-bayki-lesnogo-storozha/page/116/
В.Е. КОРШУН.
БИБЛИОГРАФИЯ
Книги
История подмосковных селений. Книга 1. От Пушкина до Абрамцева: фотопутеводитель. М., 2002. 40 с.
История подмосковных селений. Книга 2. От Пушкина до Красноармейска: фотопутеводитель. М., 2002. 32 с.
История подмосковных селений. Книга 3. От Мытищ до Пушкина: фотопутеводитель. М., 2002. 32 с.
Тайны затопленного села. Из дневника краеведа-искателя / Под ред. д.и.н. А.К. Станюковича. М., 2005. 24 с.
Загадки Пушкинского района / Под ред. д.и.н. А.К. Станюковича. М., 2005. 112 с.
Родная старина. Обретая утраченное / Под ред. д.и.н. А.К. Станюковича. М., 2008. 112 с.
Языческие привески Древней Руси X-XIV веков. Выпуск 1. Обереги / Под ред. д.и.н. А.К. Станюковича / Наследие древних культур. М., 2012. 200 с.
Языческие привески Древней Руси X-XIV веков. Выпуск III: Привески с зооморфными изображениями / Под ред. А.К. Станюковича. М., 2013. 160 с.
Станюкович А.К., Коршун В.Е. Неизвестные памятники русской пластики. Обереги-змеевики XI-XIX веков. М., 2014. 336 с.
Языческие привески Древней Руси X-XIV веков Вып. II: Зооморфные привески. / Под ред. д.и.н. А.К. Станюковича. М., 2015. 295 с.
Пушкинские древности: сохраним прошлое для будущего. М., 2015. 191 с.
Коршун В.Е., Крашенинников А.О. Дворцовая Воздвиженская волость и окрестности. М., 2017. 215 с.
Дороги. Стихи и песни. М., 2022. 88 с.
Статьи
2002
На пути к Троице Сергия // Газ. «Подмосковное Пушкино». № 42 (210). 2002.
2003
Усадьба близ сельца Семенкова // Газ. «Пушкинский Вестник». № 6 (160). 2003.
Венок усадьбам. 70 лет спустя // Газ. «Подмосковное Пушкино». № 3 (222). 2003.
Город Королев до космической эры // Там же. № 15 (234). 2003.
Затопленное Курово // Там же. № 4 (223). 2003.
Левково // Там же. № 36 (255). 2003.
Описание усадеб (к ст. Символизм в церковной и усадебно-парковой архитектуре) // Там же. № 18 (237). 2003; №25 (244). 2003; №32 (251). 2003.; №34 (253). 2003.
Основоположник российской нумизматики // Там же. № 51 (270). 2003.
Под кустом цветущего папоротника // Там же. № 27 (246). 2003.
Серебряная «чешуя» // Там же. № 48 (267). 2003.
Символизм в церковной и усадебно-парковой архитектуре // Там же. № 17 (236). 2003.
Уничтоженные в Пушкинском районе церкви // Там же. № 38 (257). 2003.; № 48 (267). 2003.; № 51 (270). 2003.
Усадьба Константиново в XIX-XX вв.// Там же. № 39 (258). 2003.
Церковь села Семеновское // Там же. № 9(228). 2003.
Коршун В., Иванов М. Клинок из Семенково // Там же. № 50 (269). 2003.
2004
Лазукина Л., Коршун В. Такое знакомое, такое забытое Пахрино // Журн. «Древность и старина». №3. 2004.
Там, где шумел Блоковский дуб // Журн. «Клады и сокровища». № 4 (81). 2004.
Коршун В., Иванов М. Воинские союзы на Руси // Журн. «Независимое военное обозрение». № 36 (396). 2004.
К вопросу о дате сооружения памятника Александру II в Курово // Газ. «Подмосковное Пушкино». № 1 (27). 2004.
Краеведение Пушкинского района за 2003 год // Там же. № 1 (27). 2004.
Прогулки по Хотьковскому тракту // Газ. «Пушкинский Вестник». № 5 (210). 2004.
Еще раз по Талице // Там же. № 11 (216). 2004.
Скифы в Софрино, или утрата сурожского гостя // Там же. № 11(216). 2004.
Романтизм и массонские усадьбы // Там же. № 12 (217). 2004.
Нагорное // Там же. № 13 (218). 2004.
Могильцы // Там же. № 14 (219). 2004.
Деревня Андрюшино близ сельца Артемова // Там же. № 25 (230). 2004.
Там, где шелестел Блоковский дуб // Там же. № 27 (232) . 2004.
Родионково (Покровское) // Там же. № 28 (233). 2004.
Владения кавалера ордена св. Георгия 2 степени // Там же. № № 34 (239). 2004.
Таможня дает добро // Там же. № 35 (240). 2004.
Полет серебряной пули // Там же. № 36 (241). 2004.
Подмосковная обитель литературных героев // Там же. № 37 (242). 2004.
Уединение царицынского шута// Там же. № 38 (243). 2004.
Вотчина князя Серебряного // Там же. № 40 (245). 2004.
Годы величия деревеньки Невзорово // Там же. № 40 (245). 2004.
Некоторые заметки о Богословской церкви // Там же. № 46 (251). 2004.
Родовая вотчина Собакиных // Там же. № 47 (252). 2004.
Тайна старинной карты // Там же. № 49 (254). 2004.
2005
Прогулки по хотьковскому тракту // Журн. «Древность и старина». № 4. 2005.
Большие истории о маленькой находке // Там же. № 5. 2005.
Найденный клинок – эхо утраченных традиций // Там же. № 5. 2005.
Поездка в центр соседнего стана // Журн. «Клады и сокровища». № 1(84). 2005.
Старое, старое село // Газ. «Пушкинский Вестник». № 2(259). 2005.
Поездка в центр соседнего стана // Там же. № 3 (260). 2005.
Бирлов В. Коршун В. Куровский вояж Ивана Ромодановского // Там же. № 7(264). 2005.
Реквием селищам // Там же. № 9 (266). 2005.
Воронино // Там же. № 11 (268). 2005.
Коршун В. Станюкович А. Печать чернеца Иосифа Благовещенского // Там же. № (307). 2005.
Была ли часовня в Куракино // Газ. «Калининградская правда». 25.10.2005.
Костино. Штрихи к портрету // Там же. 24.11.2005.
2006
Весточка из темных времен // Газ. «Пушкинский Вестник». № 1 (309). 2006.
Новые страницы куровской летописи // Там же. № 2 (310). 2006.
Новый почин Пушкинских краеведов // Там же. № 11 (319). 2006.
Коршун В. Станюкович А. Отчет забытой экспедиции // Там же. № 14 (322). 2006.
О вислой печати замолвите слово // Там же. № 20 (328). 2006.
Ловись, рыбка, большая-пребольшая // Там же. № 29 (337). 2006.
Родовая вотчина Щербатовых // Там же. № 31 (339). 2006.
В общем, закусила удила // Там же. № 34 (342). 2006.
Путешествие в Берлюковскую пустынь // Там же. № 35 (343). 2006.
Коршун В. Станюкович А. Интересная находка у деревни Кстинино // Там же. № 37 (345). 2006.
Огниво // Там же. № 40 (348). 2006.
Реквием селищам // Журн. «Древность и старина». № 1 (6). 2006.
Отзвенели звонкие копыта // Журн. «Древность и старина». № 1 (6). 2006.
Коршун В. Станюкович А. Печать чернеца Иосифа Благовещенского // Журн. «Древность и старина». № 1 (6). 2006.
О вислой печати замолвите слово // Журн. «Древность и старина». № 1 (6). 2006.
Скифы в Софрино, или утрата сурожского гостя // Журн. «Древность и старина». № 2 (7). 2006.
Новые страницы куровской летописи // Журн. «Древность и старина». № 2 (7). 2006.
Коршун В. Станюкович А. Отчет забытой экспедиции // Журн. «Древность и старина». № 2 (7). 2006.
Бирлов В., Коршун В. Куровский вояж Ивана Ромодановского // Журн. «Древность и старина». № 3 (8). 2006.
Завидуйте, современные рыболовы // Журн. «Древность и старина». № 3 (8). 2006.
Коршун В. Станюкович А. Шейная печать из деревни Кстинино // Журн. «Древность и старина». № 4 (9). 2006.
Железные кольца в полях // Журн. «Древность и старина». № 4 (9).
2007
Дай мне, Керя, финку… // Журн. «Древность и старина». № 1. 2007.
Пуля-дура // Журн. «Родная старина». № 3. 2007.
По следам древнего предания // Журн. «Родная старина». № 4. 2007.
2008
Доброе утро // Журн. «Родная старина». № 1. 2008.
Древнее средство от бесплодия // Журн. «Родная старина». № 2. 2008.
Височные украшения древней Руси: типология, хронология символика // Журн. «Родная старина». № 2. 2008.
Село Воздвиженское: факты и легенды // Журн. «Родная старина». № 2. 2008.
Коршун В. Патык Л. Об авторстве проекта церкви Иоанна Богослова в сельце Могильцы // Журн. «Родная старина». № 3. 2008.
8 градусов по Реомюру // Журн. «Родная старина». № 3. 2008.
Коршун В. Патык Л. Владения Кругликовых в Радонеж и Бели стане // Журн. «Родная старина». № 4. 2008.
Утраченный листок генеалогического древа // Журн. «Родная старина». № 4. 2008.
Монета князя Мышецкого // Журн. «Родная старина». № 4. 2008.
Коршун В. Монета князя Александра Мышецкого? // Газ. «Октябрь» (г. Таруса). № 129-131 (10955-10957). 2008.
2009 г.
Отражение событий второй половины 16 – первой половины 18 вв. в иконографии русских нательных крестов // Журн. «Родная старина». № 1. 2009.
Послесловие к Бирлов В.Ф. Скандинавская поясная накладка // Журн. «Родная старина». № 2. 2009.
Нательные кресты поморских типов 18 – начала 20 вв. в Рязанской губернии. История, хронология, классификация // Журн. «Родная старина». № 2. 2009.
Привески 11-13 вв. из коллекции сайта «Домонгол» // Журн. «Родная старина». № 3. 2009.
История урочища Нижняя Дворина // Журн. «Родная старина». № 3. 2009.
Височные украшения славян // Журн. «Родная старина». № 4. 2009.
2010
Рабочие и универсальные топоры 9-17 вв. // Журн. «Родная старина». № 4. 2010.
Сюжеты скандинавской мифологии в металлопластике // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 1. М., 2010. С. 37-38.
Височные украшения славян // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 1. М., 2010. С. 54-61.
Привески 11-13 вв. из коллекции сайта «Домонгол» // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 1. М., 2010. С. 62-68.
Волкобой // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 1. М., 2010. С. 118.
Влияние скандинавских традиций на ювелирное дело Древней Руси на примере привесок-амулетов // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 1. М., 2010. С. 212-217.
2011
Привески скандинавских типов: производство на Руси // Журн. «Родная старина». № 1. 2011.
О семантике привесок-ножен // Журн. «Родная старина». № 3. 2011.
Привески-ножны: типология и регионы распространения // Журн. «Родная старина». № 4. 2011.
Граненые оглавия: на два века раньше? // Журн. «Родная старина». № 4. 2011.
Отражение мифологии скандинавов в изобразительном искусстве X-XI вв. и ее влияние на языческую металлопластику Древней Руси // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 2. М., 2011. С. 75-81
Скандинавские обереги: развитие традиций на Руси // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 2. М., 2011. С. 82-84.
Трапециевидные привески Древней Руси. Типология и семантика // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 2. М., 2011. С. 85-90.
2012
Загадки древнерусской металлопластики // Журн. «Родная старина». № 2. 2012.
Металлопластика среди монет // Журн. «Родная старина». № 2. 2012.
2013
Застежки скандинавских типов в древностях Восточной Европы // «Домонгол». Альманах древней культуры и искусства. Вып. 3. М., 2013.
2017
Редкий образок с изображением святых Константина и Елены // Альманах «Деньга». М., 2017. № 3 (20).
2018
Зайцев В.В., Коршун В.Е. Клад серебряных монет 20-х гг. XV в. из Пушкинского района Московской области // Средневековая нумизматика Восточной Европы. Вып. 7. 2018. С. 343-353.
Привески скандинавских типов на северо-востоке Подмосковья // Альманах «Деньга». М., 2018. № 1 (21).
Богородичен – редкая надпись на нательном кресте // Альманах «Деньга». М., 2018. № 3 (23).
«Иже крестом ограждаемы» // Альманах «Деньга». М., 2018. № 4 (24).
Любопытная находка у деревни Березняки // Альманах «Деньга». М., 2018. № 4 (24).
2019
Церкви части Александровского уезда, входящей в настоящее время в территорию Сергиево-Посадского района, утраченные до воцарения Романовых // Художественное наследие Владимирского края. История и культура. Вып. XI. М-лы межрегион. науч. конф. (9 ноября 2018 г.). Владимир, 2019. С. 61-71.
Привески, орнаментированные сканью в завитковом стиле, их имитации и подражания им // IV МНК «Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII-XI вв.»: СПб., Старая Ладога 14-16 апреля 2017 года: Сб. статей. СПб., 2019. С. 102-113.
Никольская церковь патриаршей вотчины села Пушкино и Георгиевская церковь в вотчине Шереметева селе Новосёлки в XVII в. / Мурановские чтения – 2018. М-лы науч. конф. 10-11 декабря 2018 г. Ижевск, 2019. С. 146-152.
«Святыя Троица на Березнике» – монастырь и погост / Мурановские чтения – 2018. М-лы науч. конф. 10-11 декабря 2018 г. Ижевск, 2019. С. 153-165.
Молитвенные тесты на нательных крестах // Вопросы эпиграфики. Вып. X. М., 2019. С. 281-369.
Славянские древности с. Пушкина // Cайт «Пушкинский краевед». 08.03.1019: https://ru-ru.facebook.com/groups/ 1533999543277848/permalink/ 2391593080851819//
2020
Троицкие земли и их соседи на юге современного Пушкинского района в конце XVI века // «Подмосковный летописец». № 4 (66). 2020. С. 42-47.
Редкий змеевик XVI в. // Альманах «Деньга». М., 2019. № 2 (26).
Привеска с зооморфным изображением из Сергиево-Посадского района // Альманах «Деньга». М., 2020. № 3 (30). С. 7.
Белокаменные надгробные плиты, выявленные на территории Пушкинского района Московской области // Художественное наследие Владимирского края. История и культура. Вып. XII. М-лы межрегион. науч. конф. (8 ноября 2019 г.). Владимир, 2020. С. 43-55.
Редкая орнитоморфная привеска-птичка из собрания Александровского художественно-краеведческого музея // Художественное наследие Владимирского края. История и культура. Выпуск XII. М-лы межрегион. науч. конф. (8 ноября 2019 г.). Владимир, 2020. С. 151-153.
Предметы личного благочестия с изображением мученика Никиты, побивающего беса и текстами // Мемориальная культура Московской Руси. ВУДП. № 4 (20), М., 2020.
Лопастные височные кольца славян. Генезис. Типология // V Международная нумизматическая конференция «Эпоха викингов в Восточной Европе в памятниках нумизматики VIII-XI вв.»: Сб. статей. СПб, 2020.
2021
Деревянные постройки первой половины XVIII века в путевых царских дворцах // «Подмосковный летописец». № 2 (68). 2021. С. 58-63.
Жирнов С.Е., Коршун В.Е. Земли села Рахманова и смежные с ними территории // Художественное наследие Владимирского края. История и культура. Выпуск XIII. 2021.
А. Алпатов, С. Жирнов, В. Коршун. О мельнице Серебрянке и латунной фабрике близ села Пушкина. 08 сен 2021: https://pushkino.tv/news/kray-rodnoy/174245/
2023
Троицкие земли и их соседи на юге современного Пушкинского района в конце XVI в. // Сайт «Пушкинский краевед» (05.01.2023): https://vk.com/wall-211159439_508.
Другие работы
Заметки по эпиграфики христианской пластики и церковной сфрагистики.
Кресты, найденные на о. Фаддея и в заливе Симса.
Старообрядческие нательные кресты с надписью «распят бысть» на лицевой стороне и молитвой из келейного правила на оборотной.
Два нательных креста с редкими богослужебными текстами.
Зооморфные привески Древней Руси X-XIV вв.
Храм в селе Семёновском-Шуйском в XVII в.
Фрагменты парковой архитектуры середины XVIII в. в Аксёнках и Братовщине Пушкинского р-на по обследованию 2018 г.
Статьи на сайте «История Королева»
https://historykorolev.ru/archives/9054. Земельные наделы Максимкова.
https://historykorolev.ru/archives/8235. Исследование топонимики современного города Королёв.
https://historykorolev.ru/archives/5098. Славянские древности БОЛШЕВА: история исследований
ТАКИМ МЫ ЕГО ПОМНИМ
Василий Коршун, исследователь культуры Руси. Фото: Галина Бочкарева, Андрей Греча.
На даче Струковых. 06 июня 2019 г.
26 ноября 2017 г. краевед Василий Евгеньевич Коршун был награжден Памятным знаком за № 5 храма Иоанна Богослова в с. Богословское-Могильцы за многолетние архивные изыскания по истории Могилецкой церкви.
В. Коршун и А. Дударев
В Пушкинской библиотеке
В Барковском музее в 2014 г. В.Е. Коршун – первый слева.
В Братовщинской библиотеке.
На даче Струковых.
На презентации книги
Среди краеведов
В. Коршун на дискуссионно-познавательном «Русском клубе» в ДиКЦ «Костино» г. Королев
«Это всё, что останется после меня. Это всё, что возьму я с собой». Василий Коршун. 6 июня 2020.
МАТЕРИАЛЫ И ИСТОЧНИКИ
· http://www.kvest-kite.narod.ru/.
· Василий Коршун: https://vk.com/id30468809
· Сайт ИФО-КВЕСТ: http://www.kvest-kite.narod.ru/st/PR. html.
· https://vk.com/id30468809 (здесь Видео от Василия Коршуна; Дороги (1).pdf — Яндекс.Дискdisk.yandex.ru).
· «Русское Медное Литье»: http://mednolit.ru/forum/4-49857-1.
· Мир Металлоискателей. Василий Евгеньевич Коршун. 18 мая 2022: https://dzen.ru/a/YmEWc7tOGlPybbh3.
· Село Курово и окрестности в Пушкино. Рассказывает Василий Евгеньевич Коршун 6 июня 2019 г.: https://youtube.com/watch?v=7493H0S3i3E.
· Сайт храма Иоанна Богослова в с. Богословское-Могильцы. Труд краеведа отмечен Памятным Знаком храма. 26.11.2017: https://www.hram-usadba.ru/trud-kraeveda-otmechen-pamyatnym -znakom -hrama/.
· Василий Коршун исследователь культуры Руси. 777 чудесных людей Пушкино. Галина Бочкарева, Андрей Греча. Загружено: 18 февраля 2023 г.: https://pushkino.wiki/wiki/.
· https://pushkino.tv/news/zhizn-zamechatelnykh-zemlyakov/ 175185/.
· Памяти краеведа Василия Евгеньевича Коршуна. 12 января 2022: https://historykorolev.ru/archives/9780.
· Ушёл из жизни Василий Коршун. 13 янв. 2022: https://pushkino.tv/news/zhizn-zamechatelnykh-zemlyakov/ 175185/.
· Сайт городских краеведов «История Королева»: https://historykorolev.ru/archives/9780. Памяти краеведа Василия Евгеньевича Коршуна. Опубликовано 23:20 12 января, 2022. Обновлено 19:00 13 Января, 2022.
Составление, редакция, верстка - Игорь Борисович Прокуронов
Комментарии