Пушкинцы-участники Великой Отечественной войны: Фронтовая медсестра, врач, многодетная мать

   5 июля мы вспоминаем одну из самых важных дат  в Великой Отечественной войне, определившей её дальнейший ход,  – в этот день в  1943 году началась стратегическая оборонительно-наступательная операция Красной Армии, которую мы все знаем под названием Курская битва. 

   Операция длилась с 5 июля до 23 августа и завершилась грандиозным  танковым сражением, в котором приняло участие в совокупности 6 тысяч танков, 4 тысячи самолетов и около 2 млн. человек.  Курская битва считается самым крупным (величайшим!) танковым сражением в мировой истории.

   Сегодня мы публикуем рассказ нашей землячки Раисы  Борисюк, которая вспоминает  свою маму  Надежду Михайловну Лущан  – медицинскую сестру, прошедшую всю войну. Она была непосредственным участником  Курской операции.   

      «Наша мама Лущан ( Дзюбчук) Надежда Михайловна родилась в селе  Лубчица  Новоград-Волынского района Житомирской области. Жила в селе Таращанка  этого же  района.  Начало войны застало её студенткой  Новоград-Волынского  медицинского  училища.  В 1942 году, как только ей исполнилось 18 лет, наша мама ушла на войну.  Утром сказала  своей маме, что идет на работу, а сама уже решила, что поедет на фронт,  и даже не попрощалась. Знала, что маме будет тяжело ее отпустить.

Надежда Лущан  в 1945 году

   Всю войну Надежда Лущан  прошла медсестрой и День Победы встретила в Германии, в городе Дрезден. Награждена Орденом Отечественной войны II степени, медалью  «За Победу», юбилейными медалями. После войны по направлению пришла работать  в Романовскую участковую больницу. Проработала там до пенсии.

Ксения Кирилловна Мартынюк (Михайлова) и Надежда Михайловна Лущан (Дзюбчук). Эти медсестры прошли весь ад войны, спасли  тысячи  солдат.  День Победы встретили в г. Дрезден.

   Я вспоминаю рассказы мамы о войне, которая оставила в ее душе незаживающую рану. Она соглашалась на такое крайне редко, после наших с сестрами настойчивых «приставаний». Мамины глаза наполнялись слезами,  и она всегда повторяла: "Хоть бы вы, мои родные, никогда не пережили того, через что пришлось пройти нам..."

Из воспоминаний  Надежды Михайловны Лущан.

    -  В январе 1942 года я добровольно вступила в ряды защитников Родины, будучи студенткой 2-го курса медицинского училища. Направили меня в эвакогоспиталь, который занимался эвакуацией раненых по железной дороге в тыл страны для дальнейшего лечения. Госпиталь был расположен на железнодорожной станции, погрузка производилась в товарные вагоны. На крышах вагонов были нарисованы крупные красные кресты — это означало, что здесь раненые. Мировой конвенцией запрещено бомбить и стрелять по таким вагонам, но фашисты  с этим не считались.

       Немецкие самолеты летали регулярно, по расписанию, и  мы старались  успеть погрузить составы  и отправить их  до следующей бомбежки.  Бомбардировщики сбрасывали фугасные бомбы,  вагоны загорались, как свечка. Подступиться к ним было невозможно. Из вагонов доносились  душераздирающие крики раненых, а мы, оцепенев от беспомощности, стояли и горько  рыдали. Это было наше первое крещение,  так  закалялся дух пришедших на жестокую войну.

     Я быстро научилась квалифицированно оказывать медицинскую помощь и меня перевели в полевой хирургический госпиталь в составе  1-й Гвардейской танковой армии.   (Из выписки Военного архива.  «В состав 1-й Гвардейской танковой армии в период  Великой Отечественной  войны входил   583-й хирургический подвижной ордена Красной Звезды госпиталь, в котором воевала Надежда Михайловна Лущан».)

Фото из архива  583-го госпиталя.

   Нашу часть перебросили к Курску, но в бои не вводили. Мы не знали тогда, что нас ждет, но тщательно проверялась техника, готовились и мы — медики. И вот настал день, когда  все пришло в движение. После артподготовки в сражение пошли танки — началась битва, которой не было равных:  стоял страшный гул от взрывов и скрежета металла!  Танки  шли на танки,  а в небе было  темно  от самолетов,  сбитые машины падали, оставляя за собой столбы пламени и черного  дыма. Фашисты  отступили, не выдержав такого натиска.

   Сплошным потоком пошли раненые: их везли на машинах, они шли своим ходом.  Врачи и медсестры сутками стояли у операционных столов - оперировали, удаляли осколки и отправляли дальше.  Бояться было некогда,  каждый делал свою работу молча, на автомате».

А вот ещё один эпизод из воспоминаний Надежды Михайловны Лущан.

   «В 1944 году одна из воинских частей оказалась в окружении,  у них кончились снаряды и патроны. К этому месту была направлена колонна автомашин с боеприпасами, а я должна была забрать раненых. Прорваться к ним можно было только через реку Днестр.  Бойцы наводили понтонные переправы, но их бомбили, и нам самолетом сбросили новый маршрут. На вторые сутки, не спавши, мы снова двинулись к Днестру и переправились там, где для нас уже приготовили понтонные мосты. Приходилось вытаскивать раненых с поля боя под непрерывным артобстрелом... Откуда были силы, я не знаю...  Я, сорокакилограммовая пигалица, тащила здоровенных мужиков на плащ-палатке, слезы катились градом, больше всего я боялась не за себя, а за беспомощного бойца...  Представляла себе его седую маму, деток... Это придавало сил... Тогда, на войне,  я все слезы  и выплакала, весь запас…».

Из воспоминаний племянницы Н.М. Лущан  Майи Пешковой

     «Наденька была моей крестной мамой  - молодой, красивой хохотушкой и певуньей.  Ну, кто бы сказал, что эта женщина -  практикующий хирург,  делающий  самые сложные операции. Нет, не в столичной клинике с навороченной аппаратурой и вышколенным штатом медсестер, анестезиологов и другого персонала. Надежда Михайловна работала в сельской больничке, которую называли тогда амбулаторией. Она лечила, принимала роды, оперировала, так как была единственным дипломированным специалистом на всю округу.

      У Наденьки было трое детей (дочери-погодки), большое деревенское подворье, вечно орущая и требующая  кормежки  живность, сад, огород, как и полагается деревенскому жителю. Крестная успевала все это обихаживать, работать, давать свою любовь, обшивать  деревенских  модниц,  и нас в том числе.  Когда молодые мамочки  мне  жалуются на нехватку времени, я всегда  привожу  в пример свою крестную.  До сих пор не понимаю, сколько часов в сутках было у Наденьки  и когда она спала и отдыхала...

   Пока жива память наша - жива ты, наша Наденька, наша Надежда, как тебя называли твои многочисленные пациенты, которым ты спасала жизнь. Жива в твоих потомках,  добрая мама, бабушка, крестная, ставшая  нашим ангелом-хранителем, примером доброты, человеколюбия, верного служения долгу.

   Светлая память ушедшим героям, светлая память живым участникам и свидетелям  Великой Отечественной войны!».