Символ без головы (на Горбовском пепелище)

 Хозяин построил ее в 1860 гг. (по другим сведениям, в 1890 г.), а архитектором был известный зодчий А.С. Каминский. Сам же Михаил Акимович Горбов (1826-1894) – был московским I гильдии купцом и действительным статским советником, крупным предпринимателем, банкиром, железнодорожным подрядчиком и… библиофилом. Причастен к начальному периоду массового железнодорожного строительства; совместно с И.Ф. Мамонтовым и др. участвовал в создании русской частной кампании, призванной заменить иностранцев в России, был пайщиком Московско-Ярославской железной дороги. Заметим, что Горбов был и одним из учредителей Страхового общества «Якорь», которое стало известно тем, что его страховые деньги немало поспособствовали строительству знаменитого Летнего театра в Пушкино. А еще он собрал большую библиотеку на шести европейских языках, включавшую книги по истории, философии, искусству, уникальные рукописи и старопечатные издания. Он же – автор перевода «Божественной комедии» Данте (1898). 

Его сын, Николай Михайлович (1859-1921), окончивший историко-филологический факультет Московского университета в звании кандидата, продолжил дело отца. Унаследовав его состояние, вел жизнь рантье, занимался исследовательской работой, вел переписку с философом К.Н. Леонтьевым, историком И.А. Цветаевым и др., был автором учебников по русской истории. Заодно продолжал пополнять родовую библиотеку, доведя число книг до десяти тысяч томов. 

И вот что сообщает всем известный любитель краеведения Иван Клязьминский. «На территории усадьбы Горбова в 1960-70 гг. находилась больница. В 1967 г. в здании больницы произошёл пожар, но огонь быстро потушили. Позже больницу перевели в новые здания в ЦРБ (потом – ПРБ) в г. Пушкино. В 1980-е гг. усадьбу взяло в аренду Общество филателистов. Тогда здание находилось на реставрации; строительные леса долго красовались на фоне старинной дачи. Но со временем растащили сетчатый забор, а в ночь с 31 августа на 1 сентября 1995 г. усадьба сгорела дотла и долго ещё дымились обгоревшие брёвна. Несколько пожарных расчётов тушили здание. 

Сейчас от усадьбы осталось только пепелище, заросшее деревьями и утонувшее в мусоре. Почти вырублен усадебный парк, сохранился фрагмент усадебного фонтана. 

Раньше фонтан украшала статуя мальчика, был яблоневый сад. В усадебном доме стоял красивый камин с изразцами, над ним был построен балкончик, двери с литыми чугунными ручками. На здании висела табличка: «Охраняется государством»... Так вот. В ходе недавнего посещения давнего пепелища обнаружилось следующее. Вокруг обугленного сруба явно позднейшего времени (И. Клязьминский уверяет, что, мол, это была баня) – эдакое разнообразие подземелий, колодцев и траншей с помойными «букетами» и прочей сопутствующей атрибутикой. Со стороны оно, вроде, особенно и не заметно. Но вблизи – впечатляет… 

Насчет парка и сада. Над кронами «листвы» возвышаются несколько вековых лиственниц. Красота. Как и древние тополя, видимо, остатки барских затей. Прослеживаются и аллеи.

 Как все это выглядело раньше – см. любопытный план, «выловленный» в Интернете на сайте «dacha-gorbova_003_deadokey_livejournal_com», из «паутины» же и фото дачи, когда она еще была жива.

 Но больше всего поразил почти вросший в землю и «весь покрытый зеленью» бетонный «статуй», обозначающий того самого «мальчика». Сейчас уже трудно сказать, что это был за монумент. Но уважение он сам в сочетании с обломками, разбросанными внутри парапета бывшего фонтана – вызывает! А кроме остова – голова, лежащая чуть поодаль. Действительно, пепелище и его символ. Без головы… То ли это знак отсутствия исторической памяти, то ли просто наша безголовость? 

 Игорь Прокуронов