«Когда я поехала на первичную переподготовку по анестезиологии и реанимации, сначала у меня был шок, а потом сразу - любовь. И на всю жизнь. Обычно только так с реанимацией и происходит», - так о своей профессии говорит заведующая отделением анестезиологии-реанимации Ивантеевского филиала Московской областной больницы имени профессора Розанова В.Н. Герюкова Мадина Олиевна.
Она родилась 21 марта 1973 года в Карачаево-Черкесской автономной республике, там же с золотой медалью окончила школу, а после решительно отправилась поступать в Ставропольскую государственную медицинскую академию. «Почему медицина? Других путей и мыслей у меня просто не было, - признается врач. - Где-то седьмого класса я хотела быть только врачом. У меня много родственников в медицине. К тому же медицина была несбывшиеся мечта моей мамы, так что других вариантов я даже не рассматривала».
В 1996 году, в уже родной академии, она поступила в интернатуру и вернулась на родину дипломированным врачом-терапевтом. «Честно говоря, терапия мне не очень нравилась, - говорит Мадина Олиевна. - Хотя при всем этом, я преклонялась и преклоняюсь перед умными и грамотными терапевтами. Они много знают, они ставят диагнозы... Но это не по моему характеру! Да и жизнь иначе распорядилась. На тот момент у нас требовались не терапевты, а реаниматологи, офтальмологи, клинические лаборанты. Я подумала, что окулистом мне будет скучно, лаборантом еще скучнее, а про анестезиологию и реанимацию мы тогда толком и не знали - всего 2 недели на знакомство с ней в академии было. Но почему-то решила, что там скучно явно не будет, и отправилась на первичную переподготовку по анестезиологии и реанимации. Сначала у меня был шок, а потом сразу любовь. И на всю жизнь. Обычно только так с реанимацией и происходит».
За полугодие обучения на первичной переподготовке она на практике узнала больше, чем за 6 лет в академии! С восторгом и восхищением смотрела на своих уже опытных коллег, часто ночами оставалась в реанимации, спала на каталке и подскакивала сразу, как только привозили очередного пациента - она хотела видеть все, что делают врачи, чтобы научиться на практике как можно большему. «До сих пор вспоминаю, как привезли парня в состоянии шока, который вскрыл себе вены и лег в ванную, - рассказывает Мадина Олиевна. - Сердечные сокращение единичные, парень практически состояние агонии... А я только пришла, что такое реанимации еще толком не знаю - стоят аппараты, мониторы, все это орет, пищит, сверкает... И у меня одна мысль - куда я попала?! А все, кто находился в этот момент в отделении, сразу окружили этого парня и стали оказывать помощь - кто-то берет трубки и интубирует, кто-то уже со шприцами, кто-то ставит катетеры, кто-то кровь переливает, а я, почти прижавшись к стенке, в ужасе за этим наблюдаю, и не понимаю кто что делает! И как они понимают, что именно надо делать?! А в этот момент идет большая, коллективная (почти 20 человек!) и очень слаженная работа над одним пациентом. И какой был мой шок, восторг, восхищение, когда буквально через два часа парень пришел в себя и открыл глаза, а вечером мы уже перевели его в отделение на лечение. Молодой парень был спасен. А я стою и думаю: «Неужели и я тоже так смогу когда-нибудь?»
Смогла. И когда в 1998 году после учебы приехала в республиканскую больницу, стала работать в отделении реанимации на 12 коек, где были самые сложные и разнопрофильные пациенты со всей республики. Через три года, в 2001 году, Мадина Олиевна переехала в подмосковную Ивантеевку: «В Ивантеевку я влюбилась с первого взгляда, как и в новое место работы - в отделении работал отличный коллектив, где меня замечательно приняли».
Она до сих пор восхищается своей работой, ведь в реанимации сразу виден результат - буквально за несколько часов можно вернуть человека в жизни. В терапии такого результата надо ждать годами. Ее работа отмечена благодарностями и наградами администраций больниц и округа, почетной грамотой Минздрава области. Ее уважают пациенты и коллеги. А в 2019 году Мадина Олиевна возглавила родное отделение, хотя никогда не собиралась идти вверх по карьерной лестнице - она хотела быть реаниматологом.
«Но так сложились обстоятельства. Первое время, когда я вплотную столкнулась с административной работой, было очень сложно. А еще буквально через несколько месяцев начался COVID, когда надо было организовывать работу по-новому... Но у меня нордически стойкий характер и потрясающий коллектив! Причем, на тот момент, чисто мужской. Мы тогда шутили, что живем как в сказке «Белоснежка и семь гномов», - улыбается заведующая отделением анестезиологии-реанимации.
- Кстати, коллектив у нас практически не меняется, кто приходит к нам, здесь и остаются. У нас отличная атмосфера внутри. А я до сих пор вникаю в процесс административной работы, недавно отучилась на «Организацию здравоохранения». Так что я еще не волшебник, я только учусь»...
Лариса Кондратенко,
ГБУЗ МО "Московская областная больница им. проф. В.Н.Розанова"
Комментарии 1
Мне 60, была аденома предстательной железы. В ноябре прошлого года Анатолий Михайлович провел операцию по удалению моей аденомы. До операции последние лет пятнадцать мучился с мочеиспусканием, стал 'баловаться' виагрой, плюс, соответствующее всему этому плохое настроение и неуверенность... Сейчас я в некотором шоке от изменений. Скажу так. :) В общественные туалеты теперь захожу с высоко поднятой головой, встаю к писуару не ближе полуметра, громко писаю. Громко, потому что струя толстая, и напор сильный. Восстановилась потенция... В общем, нет таких слов, чтобы выразить Анатолию Михайловичу и коллективу профессионалов вокруг него мою благодарность. Даже не думал, что так может быть — стать здоровым. Спасибо!
Это моя, как смог, Великая Благодарность Мужиченко Анатолию Михайловичу — зав. урологи црб г. Ногинска.
Перед этим, с задержкой мочи, я попал в приемный покой скорой црб Розанова г. Пушкино с задержкой мочи.Юноша не смог поставить котетор, пошла кровь.. Я бегом в урологическое отделение. Там узбечка или.. плохо говорящая по русски, но хорошо матерящаяся по русски, напортачила так, что кровью залил стол...Пришел врач, который со словами — повезет не повезет, сунул мне металическую трубку в член, чтобы спустить мочу.. часть сошла..Я — пулей в Ногинскую урологию, бывал уже там. Пожилая медсестра лениво, неспеша, незаметно поставила котетор — сняла кризис..Одним словом — спасли меня в ногинской урологии, в Пушкинской чуть не убили. Нравится это кому-то или нет,вот такой факт.