Русская считалка Страшная статистика стала известна теперь, которую таила на себе доселе потертая и пожелтевшая от времени бумага с грифом «Совершенно секретно». На фронтах «Великой Отечественной» войны погибло 28 миллионов 540 тысяч бойцов, командиров и мирных граждан. Ранено 46 миллионов 250 тысяч. Вернулись домой с разбитыми черепами 775 тысяч фронтовиков. Одноглазых 155 тысяч. Слепых 54 тысячи. С изуродованными лицами 501 342 С кривыми шеями 157 565 С поврежденными позвоночниками 143 241 С оторванными половыми органами 28 648 Одноруких 3 миллиона 147 Безруких 1 миллион 10 тысяч Одноногих 3 миллиона 255 тысяч Безногих 1 миллион 121 тысяча С частично оторванными руками и ногами 418 905 Так называемых «самоваров», безруких и безногих - 85 942 И тут в 1950 году по указу Верховного Совета Карело-Финской ССР образовали на Валааме и в зданиях монастырских разместили Дом инвалидов войны и труда. Зачем такое внимание несчастным инвалидам Войны? Почему на острове, а не на материке? А ведь заведение было еще то... А оказалось, лучше бы без такого пристального внимания к персонам, которые слишком намозолили глаза советскому народу-победителю - сотни тысяч инвалидов: безруких, безногих, неприкаянных, промышлявших нищенством по вокзалам, в поездах, на улицах... Грудь в орденах, а он возле булочной милостыню просит. Избавиться от них, во что бы то ни стало избавиться, решило правительство СССР. Выход нашли, на острова: с глаз долой - из сердца вон. В течение нескольких месяцев страна-победительница очистила свои улицы от этого «позора»! Их собирали за одну ночь со всего города специальными нарядами милиции и госбезопасности, отвозили на железнодорожные станции, грузили в теплушки типа ЗК и отправляли в эти самые «дома-интернаты». У них отбирали паспорта и солдатские книжки - фактически их переводили в статус ЗК. Да и сами интернаты были в ведомстве ментуры. Перед этими интернатами ставилась цель тихо-мирно спровадить инвалидов на тот свет как можно быстрее. Даже то скудное содержание, которое выделялось инвалидам, практически разворовывалось. Получается, огромная страна Советов, таким образом, карала своих инвалидов-победителей за их увечья, за потерю ими семей, крова... Карала жестоко, с выдумкой, чтоб на всю жизнь, как умели ТОЛЬКО РУССКИЕ НЕЛЮДИ: нищетой содержания, одиночеством, страхом, безысходностью... Всякий, попадавший на Валаам, мгновенно осознавал: что прибыл остаться здесь навеки, в безвестной могиле на заброшенном монастырском кладбище. Из Ленинграда и Ленинградской области, чтобы не портили царский городской ландшафт, ссылали местных инвалидов - безногих и безруких, олигофренов и туберкулезников, ведь «инвалиды портили вид советских городов». Что это? Ведь даже в самой страшной тюрьме, в страшном гулаговском лагере всегда у заключенного теплится огонек надежды выйти оттуда, обрести свободу, пусть не самую светлую, но менее горькую жизнь. Но с Валаама выхода не было и быть не могло. Дорога одна - в могилу... И вот однажды проснувшись утром, перед самой годовщиной семидесятилетия Сталину, счастливые советские граждане не услышали привычного грохота самодельных инвалидных тележек и скрипа протезов возвратившихся с войны калек...
Об Освенциме. Дело позорнее, чем увертки Пескова. Вот что пишет безусловно сведущий человек (писано "для друзей", вынимаю для всех без спросу и потому и имени не означаю) Уважаемые господа, в этой истории главное, по-моему, не то, что Путин не поедет на 70-летие освобождения Освенцима. Музейный комплекс в Освенциме эту траурную встречу проводит фактически последний раз с участием выживших узников. Музейный комплекс обратился ко всем странам с просьбой помочь узникам приехать - при этом музейный комплекс оплачивает за свой счет и приезд узника и приезд сопровождающего лица. И запланировано, что только узники получат слово и они главные на этой церемонии. А главы государств все на равных простые участники и свидетели. Так вот очень-очень плохо и СТЫДНО, что от России в траурной церемонии скорее всего никаких узников не будет. И не будет их потому, что уже несколько лет тому назад, несмотря на протесты Мемориала, Фонд Взаимопонимание и примирение, который занимался узниками нацизма был ликвидирован. И нет больше интегрального центра, занимавшегося узниками, знавшего кто жив, кто в каком состоянии, кто может ехать и т.д. И наше прекрасное государство просто не знает теперь об узниках ничего... Кстати, если кому интересны символические смыслы, то решение о закрытии Фонда Правительство РФ приняло именно 29 января 2010 или 2011 года в день освобождения лагеря Освенцим...
Юр, прежде чем освещать ОБС прессу, погугли и ознакомься с материалами и чем больше прочитаешь тем меньше будет желания выкладывать всякую туфту.
Федеральное государственное учреждение «Фонд взаимопонимания и примирения», созданное в соответствии с Постановлением Совета Министров Правительства Российской Федерации от 4 ноября 1993 года № 1116, является некоммерческой организацией, осуществляющей, в соответствии с Уставом:
- оказание материальной помощи лицам, пострадавшим от нацистских преследований;
- выплаты лицам, привлекавшимся национал-социалистским режимом к рабскому и принудительному труду.
С 1994 по 1999 г. в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 2 августа 1994 г. № 899 Фонд производил выплаты жертвам нацистских преследований из средств, предоставленных Федеративной Республики Германия. В настоящее время Фонд осуществляет выплаты из средств, предоставляемых ФРГ через германский Фонд "Память, ответственность и будущее". Эта работа проводится на основании постановления Правительства РФ № 961 от 15 декабря 2000 г. " О подписании Совместного заявления в связи с заключительным пленарным заседанием, завершающим международные переговоры по подготовке к учреждению Фонда "Память, ответственность и будущее". При определении правомочий претендентов на получение выплат из средств, предоставляемых германским Фондом, законодательные и нормативные акты Российской Федерации не действуют. Правовая база по выплатам компенсаций из средств германского Фонда определяется на основании международного акта, подписанного от имени Правительства Российской Федерации в Берлине 17 июля 2000 г., который в силу ст. 7 Гражданского Кодекса РФ и статьи 15 Конституции РФ применяется непосредственно и имеет приоритет перед законодательными нормами РФ. Условия назначения и порядок выплат компенсаций из средств, предоставляемых германским Фондом, определены германским Законом об учреждении Фонда "Память, ответственность и будущее" от 2 августа 2000 г. (Закон о Фонде). К сфере ответственности российского Фонда относятся, помимо Российской Федерации, Литва, Латвия, республики Закавказья и Средней Азии. Выплаты жертвам рабского и принудительного труда из средств, предоставлявшихся австрийским Фондом «Примирение, мир и сотрудничество», завершены в декабре 2005 г.
А что касается ехать или не ехать вопрос отдельный. И эта тема обсуждается еще с прошлого года, погугли.
"Научи меня, Господь, спокойно воспринимать события, ход которых я не могу изменить, дай энергию и силу вмешиваться в события, мне подвластные, и научи мудрости отличать первые от вторых."
"Научи меня, Господь, спокойно воспринимать события, ход которых я не могу изменить, дай энергию и силу вмешиваться в события, мне подвластные, и научи мудрости отличать первые от вторых."
Дмитрий Львович Быков "Профиль" СТАВКА МЕНЬШЕ, ЧЕМ ЖИЗНЬ Окружив себя агрессивными второгодниками, власть может ни на что не надеяться. Выступая в Давосе, вице-премьер Игорь Шувалов грозно пообещал: россияне вынесут все, готовы затянуть пояса, потреблять меньше продуктов и электричества, — но при попытке поменять им власть извне они сплотятся вокруг вождя с нездешней силой. Звучит чертовски хорошо, но недостоверно. Почему хорошо? Потому что, как писал Окуджава, «Родина есть предрассудок, который победить нельзя». Всегда приятно, когда твоя Родина, да еще в Давосе, в этой цитадели мировой корысти, вдруг всем заявляет в лицо, что она за свой суверенитет стерпит любой голод и даже дефицит электричества. Ей плевать на санкции, на любые козни — мы, может, имеем сами вопросы к своей власти, нам не все нравится, мы смущены медлительностью при захвате Донецка и Луганска, давно бы все уже было наше и кровь бы не лилась, и на улицах у нас, случается, горят еще не все фонари, каковые недостатки мгновепнно устраняются во время прямых линий с президентом, — но это наши вопросы и наша власть. Сурово брови мы насупим, если нам попробуют поменять руководство извне. И сплотимся вокруг любого руководителя — слышите, любого! — потому что наши разногласия с ним совершенно ничтожны на фоне бездны, отделяющей нас от прочего человечества. Красиво, чё. И освящено традицией, тютчевской, не чьей-нибудь: «Простите нам, наш симпатичный князь, что русского честим мы людоеда — мы, русские, Европы не спросясь». Это сказано по поводу чествований нашего Муравьева-вешателя. Да, людоед, признаем. Но наш людоед, и не тебе, Европа, нас учить, кого любить. Сказано, правда, не совсем по-русски, у Тютчева с родным языком были проблемы, но тем пикантней, с горчинкой, звучит его лирика. «Честить» — значит как раз ругать на чем свет стоит, а чествовать — совсем иное дело. Но славянофилы никогда не были слишком русскими, им это незачем; главное, что готовы порвать за Отечество. Проблема только в одном: это высокое чувство — затянем пояса, но порвем за суверенитет, — требует высокой мотивированности, и не сегодняшним путинистам делать подобные лихие заявления. Когда тебя слишком долго любили за деньги или блага, а все способные любить бескорыстно давно разогнаны или переметнулись в оппозицию, — как-то странно заявлять, что вот мы затянем (пояса, агонию, «Дубинушку») — зато с утроенной силой сплотимся. Зло давно бы победило, если бы умело сплачиваться, — но оно всегда начинает меряться известно чем и драться за близость к седалищу. Бескорыстные люди — интеллигенция, сторонники просвещения, профессионалы, — давно отшатнулись от путинской лжи и бескультурья; что до аудитории Стаса Михайлова и Дмитрия Киселева, у них никаких принципов нет. Иначе они не были бы готовы так верить любому вранью, воспринимая его с девственной некритичностью. Истинная верность — добродетель умных, которые хоть понимают, чему они верны; а если намеренно и целенаправленно понижать уровень национальной культуры, блокировать все настоящее и давать зеленый свет умце-умце, компрометировать само понятие лояльности опорой на самую дешевую попсу, выпускать против Макаревича Буланову, — какого патриотизма, какой верности вы ждете? Сами же привлекли на свою сторону гопников, готовых за копейки пугать интеллигенцию на митингах. Но какого бескорыстия ждать от людей, которые близость к телу немедленно используют для распила бюджетов или продвижения личных проектов? Это очень хорошо — готовность противопоставлять себя всему миру во имя высшей духовности, и в советское время это ноу-хау даже работало — смотрите, мол, у нас нет джинсов, плохо с колбасой (без колбасы хорошо, ничто не отвлекает), но зато у нас Тарковский, Плисецкая и Трифонов; мы им, конечно, жизни не даем, но без этого давления они задохнутся, Тарковский сам говорит — я рыба глубоководная! На поверхности такая рыба что? — лопнет. Но когда вы противопоставили себя всем, отбросив даже советские маски миролюбия, и уже кричите не хуже джихадистов, что ваша цель — победить коварную Америку, это хорошо делать, имея в резерве упомянутых Трифонова и Плисецкую. А когда за вас только Лепс, — и это еще из лучших, — да Тимати с российским флагом на голливудских холмах, — ну как-то это несерьезно, невнушительно, что ли. Одна из отличительных черт любого зла — именно корысть, отсутствие высокого, подлинно эстетического мотива. Вот почему фашистское зомбирование оказалось таким кратковременным — а советское цело до сих пор и воскресает при первом поощрении. Но советское базировалось все-таки на идеологии просвещения и миролюбия, а когда все это пало — резко понизилось и качество зомбирования. Нет никаких оснований полагать, что сторонники нынешней российской власти, так прочно отождествившейся с беззаконием и презрением к собственному народу, проявят высокие моральные качества при внешней угрозе. Разбегутся как милые, чуть перестанут регулярно башлять. Скажу больше — даже гопники, обожающие драться, все-таки не орки. Самоцельное избиение престарелых и очкастых не доставляет им особой радости. Это за деньги приятно, а просто так — никакого удовольствия. Так что обещание Игоря Шувалова, увы, не имеет никакого отношения к скудеющей российской реальности. Терпеть ради высокого идеала — свойство той самой интеллигенции, которая в девяностых голодала, но от свободы не отрекалась. Выходить на площади вопреки опасности могут те, кто может эту опасность компенсировать самоуважением, те, кто понимает величие момента; чтобы сплачиваться вокруг вождя, вождь должен быть властителем дум, а для этого нужны какие-нибудь думы, кроме Государственной. Ставку надо было делать на умных, способных внятно сформулировать свой идеал. А окружив себя агрессивными второгодниками, страшно обижающимися на любую адекватную оценку, — нечего и надеяться блеснуть в Давосе. Переглянутся и плечами пожмут, всего делов.