Поиск  Пользователи  Правила 
Закрыть
Логин:
Пароль:
Забыли свой пароль?
Регистрация
Войти
 
Страницы: Пред. 1 2 3
RSS
Обрушение моста, Обрушение пешеходного моста через железную дорогу
 
Сообщения о взрывах в метро - отступление от темы. Если необходимо - можно создать отдельную тему.
 
Ну  что, мы  уже  пришли  в  себя  после   сегодняшних  Московских  взрывов?  
А  каково  было  в  1977  году,  когда  никаких  сообщений  прессы,  а  только  слухи, слухи, слухи.....
И  страх...
И  жалость  к  погибшим....
И  разбросанные  вещи  на  земле  между  2-й  и  3-й  платформами...


Ну  как,  будем  работать  в  архивах?
Кто  хочет  помогать?

.

 
Сегодня была в архиве, есть там инфа по нашему мосту
 
Цитата
Сегодня была в архиве, есть там инфа по нашему мосту


А  Вы  не  спросили,  как  получить  эту  информацию,  кто  должен  запросить?  Юридическое  или  физическое  лицо?  Заинтересованное  или  любое  лицо?


.
 
Цитата
А  Вы  не  спросили,  как  получить  эту  информацию,  кто  должен  запросить?  Юридическое  или  физическое  лицо?  Заинтересованное  или  любое  лицо?


.

Уже отвечала на ваш вопрос, читайте внимательно.
 
 
Цитата
Уже отвечала на ваш вопрос, читайте внимательно.


Вы  имеете  в  виду  этот  Ваш  ответ?:

"Обращаться не к Лисину, заявку на проход и работу с материалами в архивах дает Краеведческий музей или Союз художников. Обязательно - тема разработки и данные на человека - паспорт, ФИО. Проблема возникает при формулировании вопроса к архиву. Чем четче сформулирован вопрос и указана папка подраздела - тем легче достать материалы. От формулировки вопроса зависит и архив в который надо обращаться.
Очень часто бывает так, что сформулировано нечетко и архив имея материалы по вопросу, но под другой фурмулировкой - дает отвкет - нет дел.
По данной теме, мне кажется, это вопросы архива в Беляево. "


Тогда  в  чём  проблема - запросите  от  своего  имени  и  полученную  информацию  разместите  здесь.

 
Заявка в архив оформляется на конкретное лицо. Именно оно попадает для работы в читальные залы архивов. На него выдаются материалы и формируются файлы. Я могла бы на себя оформить, но, простите, у меня дел и без того много. Могу дать бумагу - называйте фамилию и формулируйте тему, название архивов. Письма такого рода подаются в конкретный архив и в конкретный раздел.  Мне попалась запись с упоминанием "Пушкино - катастрофа ж/д моста", возможно в нем что-то есть, не читала, только опись в ГАРФ (Б.Пироговка,17). Общими вопросам не занимаются даже отделы "Одного окна" (он кстати, есть только в ЦГАИМе), остальные работают по старинке - "пришел, заказал, подождал 5-10 дней и ищи пару нужных тебе строк, если угадал, а потом все по кругу". Нужно четко сформулировать вопрос.
 
И потом, думаю, что получить перечень имен погибших в той страшной трагедии можно будет получить только после открытия списков, кажется - 75 лет? Архивисты если есть, поправьте.
 
Вот  что  я  ещё  нашла  об  этом  событии:

Коган М. И. Исповедь строптивого адвоката. – М. : Изографус, 2002. – 423 с. : ил.


Первая трещина


Когда я вспоминаю об этом деле, невольно приходят на ум великолепные стихи великого поэта, полные радости жизни и уверенности в светлом будущем:
В сто сорок солнц закат пылал,
в июль катилось лето,
была жара,
жара плыла —
на даче было это.
Пригорок Пушкино горбил
Акуловой горою...

Трагедия произошла как раз в том месте и в такую же летнюю чудесную погоду, которая вдохновила поэта. Пристанционный поселок разросся к тому времени в город, а железнодорожная станция при нем превратилась в один из крупных пунктов формирования и отстоя грузовых маршрутов.

Значительно увеличилось с тех пор и количество железнодорожных путей на станции. В те времена великий не только талантом, но и ростом поэт перешагивал, наверно, две или три колеи гигантскими шагами по деревянному настилу для пешеходов, а теперь над множеством железнодорожных путей был сооружен металлический пешеходный мост, который обеспечивал безопасность пассажиров, снующих туда и сюда над проносящимися под мостом поездами.

Этот пешеходный мост был сооружен в 1927 году, но по мере развития станции дважды удлинялся новыми пролетами из металла, привезенного для этой цели с каких-то других станций.

На три высокие платформы, к которым прибывали электрички, с моста спускались лестницы, огороженные перилами. Да и сам мост на всем своем протяжении был огорожен такими же перилами.

А чуть ниже моста тянулись провода, по которым ток высокого напряжения обеспечивал движение электричек и электровозов, тянувших за собой курьерские и тяжелые грузовые поезда.

В злополучный час заката солнца, напомнивший мне стихи великого поэта, у первой платформы стояла местная электричка, которая по расписанию должна была отправиться в Москву через несколько минут. В ней было еще мало народа, так как раньше нее по расписанию на третий путь должна была прибыть электричка, следующая в Москву из Загорска. Она почему-то задерживалась, поэтому люди, торопившиеся в столицу, стояли на мосту, готовые ринуться к той электричке, которая тронется раньше.

А на второй путь в это время прибыла электричка из Москвы, из которой вывалилась толпа народа, приехавшего отдохнуть после трудов праведных.

Но тут, как на грех, загорелся зеленый светофор для электрички из Загорска, и ее пронзительный предупреждающий сигнал прозвучал уже издали.

И толпы людей смешались на мосту, толкая друг друга в разных направлениях.

Грохот рухнувших пролетов моста и треск рвущихся электрических проводов не могли заглушить воплей и криков падающих с моста людей. Они падали на провода высокого напряжения, на крыши стоявшей электрички и под колеса не успевшей затормозить той, что подъехала.

Жертв было много. Часть пассажиров погибла, пораженная током, часть погибла или была искалечена обрушившимися конструкциями моста.

Случись такое сегодня, мы бы охали и хватались за сердце от этой сцены, показанной по телевидению. Но в те годы о подобных катастрофах в нашей стране старались не говорить, а вот о бедствиях за рубежом — сколько угодно.

Однако близость произошедшего несчастья к столице не позволила тогда скрыть его. На следующий день в одной из газет появилось короткое сообщение, заканчивающееся словами: «Возбуждено уголовное дело. Виновные арестованы. Количество жертв уточняется».

О случившемся было тут же доложено в ЦК партии. А магические в то время слова: «Дело находится на контроле в ЦК» пугали и обязывали так называемые правоохранительные органы действовать незамедлительно. Расследование дела было поручено Следственной части по особо важным делам Прокуратуры РСФСР, а надзор за ним — зам. прокурора республики В.В.Найденову.

Арестовано в ту же ночь было четверо: мастер и зам. начальника станции Пушкино, зам. начальника дистанции пути и будущий мой подзащитный — начальник отдела инженерных сооружений Управления Московской железной дороги Иванов.

Всем им было предъявлено обвинение в тяжком преступлении, смысл которого сводился к нарушению дисциплины и правил движения железнодорожного транспорта, повлекшему за собой человеческие жертвы, за что было предусмотрено наказание до 10 лет лишения свободы.

Практически всем обвиняемым вменялось в вину, что они небрежно, то есть халатно, относились к своим обязанностям и при ежегодном осмотре моста не обеспечивали хорошую антикоррозийную защиту металлических конструкций. Поэтому общей задачей всех адвокатов, участвовавших в деле, была переквалификация действий своих подзащитных на обыкновенную должностную халатность.

Но лично у меня была и другая, более сложная, задача. Если другие обвиняемые, согласно своим должностным обязанностям, должны были осматривать этот злополучный мост и следить за его ежегодной окраской, то в обязанности моего подзащитного такие действия не входили. И потому он, единственный из всех обвиняемых, не признавал себя виновным в аварии моста. А это обязывало меня более глубоко и серьезно исследовать причины обрушения.

А я, как на грех, был всегда далек от техники, а о такой науке, как «сопромат», только слышал, что таковая существует.

Предварительное следствие длилось долго. Надо было допросить сотни потерпевших и свидетелей, дождаться выздоровления находившихся в больницах пострадавших, чтобы определить тяжесть их телесных повреждений, и провести хоть какую-никакую техническую экспертизу для формального установления причины разрушения моста.

Правда, последнюю задачу органы следствия выполнили довольно быстро. В качестве эксперта они привлекли некоего Выскребцева, его фамилия мне была известна ранее по делам о дорожно-транспортных происшествиях. И он дал ничтоже сумняшеся заключение, нужное органам следствия. «Плохая покраска металлических конструкций моста, из-за которой происходила усиленная их коррозия, привела к ослаблению их сопротивляемости нагрузкам».

Я же, не надеясь на собственные силы и знания, бросился к своим знакомым ученым — специалистам по сопромату и механике. И мне повезло. Меня познакомили с профессором Г.Б.Баренблатом, одним из авторов «теории трещин».

Во-первых, он рассказал мне о существовании в сопромате такого понятия, как усталость металла. Оказывается, любой металл, даже длительное время находящийся без напряжения, «устает» и теряет некоторые свои свойства, в том числе и влияющие на его прочность.

Во-вторых, и это главное, наличие в металле внутренних пустот и трещин, возникающих часто даже при его литье, постепенно приводит к их увеличению, и после достижения определенной критической точки они вызывают моментальное его разрушение при нагрузке значительно меньше расчетной.

И в-третьих, Г.Б.Баренблат продемонстрировал свою «теорию трещин» на кусочке швейцарского сыра и антоновском яблоке.

Он дал мне в руку кусочек сыра, посередине которого красовалась небольшая дыра.

— Держите крепко свой краешек сыра, — приказал он мне, а сам стал медленно тянуть этот кусочек сыра с другой стороны на себя.

Сыр начал поддаваться разрыву, сначала очень медленно, но, как только разрыв достиг дыры, сразу же развалился.

— А теперь возьмите в руки это яблоко. — И Г.Б. дал мне крупное антоновское яблоко.

— Постарайтесь разломать его на две половинки.

Я стал разламывать яблоко, но оно было довольно крепкое и сразу не поддалось мне. Я со всех сил нажал на яблоко с обеих сторон на разрыв, и оно треснуло. А как только треснуло, то сразу же развалилось на две половинки.

— Заметили, где разрыв яблока пошел легко? — спросил Г.Б. — Это и есть критическая точка трещины, достигнув которой ваш мост развалился, как это яблоко.

Я попросил Г.Б. изложить свою теорию трещин популярно на бумаге по моему официальному запросу. Но Г.Б. замахал руками:

— Что вы! Что вы! Хотите меня подвести? Эта теория и формула расчета критической точки трещины изложена мною только в закрытых статьях и докладах. У нас она нигде открыто не опубликована. Дело в том, что эта теория была разработана еще в годы войны. Тогда американцы предоставили нам по ленд-лизу около сотни барж и судов типа «Liberty» для перевозки оружия и других материалов. Эти баржи они склепали наспех из толстого листового железа, которое по всем старым методикам расчета прочности металла должно было выдержать груз. Тем не менее многие из них развалились чуть ли не в первом же рейсе. И тогда была создана специальная комиссия ученых для выяснения этого подвоха со стороны американцев. Этот подвох вы только что сами видели на примере сыра и яблока. Но у нас мои расчеты и формула критической точки разрыва металла опубликованы только в закрытых работах. Зато в американских научных журналах они напечатаны, и вы можете найти их довольно легко.

— Григорий Борисович, а как же я могу все это изложить в своем ходатайстве о назначении повторной экспертизы без ссылок на научные авторитеты? Даже если я смогу об этом рассказать толково, это будет воспринято либо как хитрая уловка защиты, либо как бред сумасшедшего.

— Я советую вам обратиться с официальным запросом в Институт проблем механики АН СССР, директору которого академику Ишлинскому все это хорошо известно.

Я так и сделал. Добился личного приема у академика и объяснил ему суть проблемы. Он подтвердил мне устно все, что я уже знал от Г.Б.Баренблата, но письменный ответ поручил дать своему сотруднику. Вскоре я получил ответ, но изложен он был столь научно и витиевато, что простому смертному юристу понять было что-нибудь сложно.

Пришлось довольствоваться этим ответом, который я постарался популяризировать в меру своих сил и возможностей в ходатайстве о назначении повторной экспертизы.

Подписывая протокол об ознакомлении с материалами дела, я положил на стол руководителя следственной бригады, следователя по особо важным делам В.О.Парица, свое ходатайство.

Он был хорошим человеком. Но тем не менее...

Прочитав мое ходатайство очень внимательно, и терпеливо выдержав мою демонстрацию теории трещин на примере кусочка швейцарского сыра, принесенного из дома, он только спросил меня, понимаю ли я все последствия моего ходатайства, и не забыл ли я, что дело находится на контроле в ЦК.

— Понимаю, Виктор Онисимович, все понимаю, и ничего не забыл. Но я обязан выполнить честно и до конца свой профессиональный долг защитника.

— Через три дня истекает срок расследования дела. В понедельник дело должно быть уже в суде. Какая может быть теперь повторная экспертиза? И что мне скажет Виктор Васильевич (Найденов)? Он же с меня голову снимет. Нет, уж извини меня (мы уже были на «ты»), но лучше я подставлю ему твою голову. Посиди здесь. Я пойду, доложу ему о твоем ходатайстве.

Не буду описывать безобразной сцены в кабинете В.В.Найденова, разыгравшейся через полчаса, когда меня пригласили к нему. Скажу лишь, что тогда впервые проявилась моя строптивость адвоката. Могу еще заметить, что вход в кабинет В.В.Найденова, вскоре ставшего зам. Генерального прокурора СССР, мне был закрыт навсегда. Замечу также, справедливости ради, что мои жалобы по другим делам он рассматривал впоследствии очень внимательно и, пожалуй, даже более или менее объективно.

В ходатайстве мне было, конечно, отказано под тем предлогом, что если суд найдет нужным, то мое ходатайство может быть удовлетворено судом.

Суд действительно удовлетворил мое ходатайство и назначил в ходе процесса повторную комиссионную экспертизу, поручив проведение ее нескольким выскребцевым.

Стоит заметить также, что председательствующий по делу молодой тогда еще член Мособлсуда Буров (впоследствии член Верховного суда РСФСР) все понял и в неофициальной беседе со мной деликатно, но едко парировал мои доводы о невиновности моего подзащитного:

— Уж если вы, адвокат, далекий от сопромата и механики, до копались до теории трещин, то уж ваш Иванов — инженер, закончивший МИИТ, должен был разобраться в этом деле, поднять своевременно тревогу и организовать проверку прочности всех пешеходных мостов на Московской железной дороге с учетом этой теории.

— Помилуй Бог! Его же этому в МИИТе не учили. И таких приборов, которыми можно было бы проверить скрытые трещины в металле старых мостов, в МПС не существует.

— Вот ему и надлежало ставить вопрос о разработке и выпуске таких приборов.

Кстати, вызванный в качестве свидетеля в суд заместитель министра путей сообщения (фамилии не помню), который ведал материально-техническим снабжением, показал, что годовые заявки МПС на металл удовлетворяются всего на 15—20%, а для замены металла на всех старых мостах потребовалось бы более 160 лет. За это время новые мосты тоже пришли бы в негодность.

Однако самое главное я, кажется, упустил. Проведенной по моему ходатайству металлографической экспертизой было установлено, что железо, из которого были изготовлены обрушившиеся конструкции пешеходного моста, выпускалось заводами до 1864 года, когда были изменены сортаменты (по нынешнему — стандарты) на угловое и тавровое железо.

Заканчивая рассказ об этом деле, хочу отметить, что оно сыграло свое положительное значение в обеспечении безопасности пассажиров на железнодорожном транспорте. После этой катастрофы были закрыты полностью или частично почти все старые пешеходные мосты на многих станциях Московского железнодорожного узла и начато строительство подземных переходов для пешеходов.

Что касается результатов дела для подсудимых, то их действия (или, точнее, бездействие) были переквалифицированы на халатность и все они получили небольшие сроки наказания, которые к тому времени почти полностью они уже отбыли.

Иванов, конечно, получил больше всех, как «паровоз» и для острастки за мою строптивость (думаю, что не без давления Прокуратуры РСФСР). Однако он на меня не обиделся, а деканат инженерного факультета МИИТа пригласил меня читать лекции по основам советского права, от которых я, правда, вскоре был вынужден отказаться из-за перегруженности на основной работе.


 
 
1977 год

 
 
У касс не так давно появилась памятная таблица, где перечислены погибшие
 
Цитата
lyudmila295 написал:
А  здесь  на  форуме  не  обсуждалось  обрушение  пешеходного  моста  через  железную  дорогу  в  1978  году?

Дело в том,  что  я  очень  хорошо,  на  всю  жизнь   запомнила  тот  случай, т.к.  незадолго перед  тем  прошла  через  мост  в  такой же толпе,  а  на  следующий день,  когда  стояла, ожидая электричку, с ужасом  смотрела  на  обломки  и  разбросанные  личные  вещи  людей.
Это  было  в  августе  1978 года, числа 7 или 17, т.к.  я  потом  я  еще  удивилась совпадению: 1978 и 17.08 (или 07.08).
Мы,  старые  пушкинцы,  хорошо  помним  тот  мост  через  железную  дорогу.  Сколько  я  по нему  ходила,  когда  была  совсем  маленькой  девочкой,  в  50-е  годы,  ходила  с  бабушкой  на  рынок  через  этот  мост (мы жили  тогда  на западной стороне на Добролюбовской).
Потом  бегала  через  мост  на  3-ю  платформу  и  с  3-й  платформы  в  город  на  автобус (мы переехали  в  микрорайон).
В  тот  день  ничего  не  предвещало  этого  события.   На 3-ю  платформу   одновременно  прибыла  электричка  из  Москвы  и  остановилась  загорская  электричка. Из  обеих  электричек  вышли  люди  и  стали  подниматься  на  мост. На  мосту (отрезок от 3-й платформы до вокзала)  образовалась  плотная  толпа. В  какой-то  момент  мост  треснул  от  тяжести  и  сломался,  как  сломалась бы линейка,  на  которую  положили  кирпич.  Потом  ходили  слухи,  что  еще  во время войны  мост  обследовали  в  связи  с  возможными бомбежками  и  установили  его  аварийное  состояние.
В  тот  момент  мои   два   старших  брата  приближались  к  мосту  с  западной  стороны,  чтобы  ехать  в  Москву.  Это  произошло  на  их  глазах.  Они  потом  прибежали  к  нам  в  микрорайон  и  рассказывали,  как  сначала  был  удар,  потом  несколько  секунд  тишина,  а  потом  начались  страшные  стоны  и  крики. Мои  братья  бросились  помогать  людям,  растаскивать  пострадавших. Какие же страшные  вещи  они  увидели!! У одного  человека  бедреные  кости  от  вертикального  падения  и  страшного  удара  ногами  о  землю  вышли  прямо  из подмышек.
Было  много  людей,  пострадавших  от  электрошока - ведь электричка стояла  под  мостом  и  на  ее  пантографах  был  ток.
Всего  погибло (как  потом  шепотом  передавали  друг  другу) - 20 или 21 человек. Раненых было на порядок больше.  В основном - переломы и электротравмы.
На  следующий  день  я,  стоя  на  2-й  платформе,  смотрела  на  обломки  моста  и  разбросанные  среди  обломков  личные  вещи - сумки,  разноцветные  плащи (тогда были такие болоньевые плащи), книжки, бумага, газеты и т.д.  
Мои  два  брата  опоздали  на  одну  минуту  и  остались  живы.
Я  прошла  по  мосту  за  2  часа до этого  и  тоже  осталась  жива.

Расскажите,  кто  еще  что  помнит?
скажите а когда собянин рапортует о новыз ветках .... то у вас не возникает вопрос - почему ТВ не показывает эти мосты гробы....
так продолжают строить.  
 
Ещё помню, что из-за постоянной неразберихи, с какой платформы будут отправляться поезда, многим людям приходилось стоять на мосту посередине пролёта (чтобы успеть добежать до поезда после объявления). Помню, что проходя по пролёту моста, пролёт раскачивался в такт ходьбе, т.к. держался на рельсах уменьшенного сечения (от узкоколейки).
 
Интересно, кто-нибудь из очевидцев ещё что-то напишет про это?
Страницы: Пред. 1 2 3
Читают тему