Поиск  Пользователи  Правила 
Закрыть
Логин:
Пароль:
Забыли свой пароль?
Регистрация
Войти
 
Страницы: Пред. 1 2
RSS
Петр и Феврония – покровители семьи и брака., Христианский День семьи
 








Скрытый текст
Любите друг друга, берегите друг друга!!!
СЕМЕЙНОГО СЧАСТЬЯ ВСЕМ!
Изменено: Arian - 08.07.2014 06:19:40
Стать отцом совсем легко. Быть отцом, напротив, трудно.
 
История праздника

Идея праздника возникла несколько лет назад у жителей города Мурома (Владимирской области), где покоятся мощи святых супругов Петра и Февронии, покровителей христианского брака, чья память совершается 8 июля.

Всероссийский праздник 8 июля – День семьи, любви и верности – появился благодаря муромскому князю Петру и его жене Февронии, которые жили в XIII веке. Эту семейную пару православные христиане почитают за покровителей семьи и брака.
История их романтичной любви и примерного жития дошла до нас в описаниях древнерусской «Повести о Петре и Февронии Муромских», которая написана в XVI веке Ермолаем Эразмом. Она рассказывает о недуге князя, его встрече с Февронией и чудесном исцелении, их совместной жизни и испытаниях.
По легенде, благоверный князь Петр, вступивший на муромский престол в 1203 году, страдал от проказы. Его тяжкий недуг не поддавался лечению, но однажды во сне князю было видение: исцелить его сможет дева Феврония - дочь «древолазца» бортника из деревни Ласковой в Рязанской земле. Дева исцелила князя Петра, стала его супругой, они терпели гонения, но потом снова благополучно княжили в Муроме.
Петр и Феврония стали образцами супружеской верности, взаимной любви и семейного счастья ещё при жизни. По легенде, они умерли в один день - 25 июня (по новому стилю - 8 июля) 1228 года. Их тела, положенные в разных местах, чудесным образом оказались в одном гробу, что сочли чудом. Петр и Феврония были канонизированы на церковном соборе 1547 года. Их мощи хранятся в храме Св. Троицы Свято-Троицкого монастыря в Муроме.
С той поры православный мир 8 июля чествует семейных покровителей. Традиция светского празднования дня Петра и Февронии была восстановлена муромцами в 90-х гг: день города решили объединить с днем семейных ценностей. Праздником всероссийского масштаба День семьи, любви и верности стал в 2008 году во многом благодаря инициативам супруги Премьер-министра Российской Федерации Светлане Медведевой. С этого времени праздник получил одобрение Межрелигиозного совета России, поддержку в российских регионах, обрел свои символы (ромашка) и награды (Медаль за любовь и верность).


Кто такие Петр и Феврония?


Церковное предание отождествляет Петра и Февронию (Давида и Евфросинию) с муромским князем Давидом Юрьевичем (Георгиевичем) и его супругой. Давид Юрьевич неоднократно упомянут в летописях. До 1204 года этот князь жил в Муроме при своем брате - муромском князе Владимире Юрьевиче. Правил князь Давид с 1204 до 1228 года. Характер деятельности Давида Юрьевича не противоречит образу святого князя по житию. Этот князь известен своей миротворческой деятельностью (отказ от Пронска, уличение рязанских князей перед Всеволодом). Те политические события, что описаны в житии (изгнание князя), как раз характерны для того времени, когда княжил Давид. То, что в летописях осталось имя Давид, а не Петр (светское), можно объяснить тем, что у русских князей часто было по два христианских имени, а при пострижении в схиму нередко возвращали первое христианское имя.


Илья Резник. ГИМН СЕМЬИ

1. Хрустальным голосом капели
Звенит ребячий смех чудесный,
И мать сидит у колыбели,
Дитя лаская тихой песней.
И дом, молитвой освящённый,
Стоит, открытый всем ветрам.
И учит бабушка внучонка
Словам: Отчизна, Мама, Храм!
ПРИПЕВ:
Друг друга храните во все времена.
Живите в ладу и гармонии.
И пусть будет жизнь ваша освящена
Любовью Петра и Февронии!
2. Семья – любви великой царство.
В ней вера, праведность и сила.
Семья – опора государства,
Страны моей, моей России.
Семья – источник изначальный,
Небесным ангелом хранимый,
И грусть, и радость, и печали
Одни на всех, неразделимы!
Пусть повторятся в поколеньях
Благословенной жизни дни.
Храни, Господь, очаг семейный,
Любовь любимых охрани!
ПРИПЕВ.

8 июля - День семьи, любви и верности
Изменено: Galkovskaja - 08.07.2014 17:25:25
 
Добавлю)



Праздник "День семьи, любви и верности" отмечается в день святых благоверных Петра и Февронии, которые жили в XIII веке и стали образцами супружеской верности, взаимной любви и семейного счастья.
История их романтичной любви и примерного жития дошла до нас в описаниях древнерусской «Повести о Петре и Февронии Муромских», которая написана в XVI веке монахом Ермолаем (Эразмом). Она рассказывает о недуге князя, его встрече с Февронией и чудесном исцелении, их совместной жизни и испытаниях.
По преданию, благоверный князь Петр, вступивший на Муромский престол в 1203 году, страдал от проказы. Его тяжкий недуг не поддавался лечению, но однажды во сне князю было видение: исцелить его сможет дева Феврония - дочь «древолазца» бортника из деревни Ласковой в Рязанской земле. Дева исцелила князя Петра, стала его супругой, они терпели гонения, но потом снова благополучно княжили в Муроме.
Петр и Феврония стали образцами супружеской верности, взаимной любви и семейного счастья ещё при жизни. Они умерли в один день - 25 июня (по новому стилю - 8 июля) 1228 года. Их тела, положенные в разных местах, чудесным образом оказались в одном гробу. Петр и Феврония были канонизированы на Церковном Соборе 1547 года. Их мощи хранятся в храме Святой Троицы Свято-Троицкого монастыря в городе Муроме.
С 2008 года праздник получил одобрение Межрелигиозного совета, поддержку во многих регионах, обрел свои символы (ромашка) и награды (Медаль за любовь и верность).
Ермолай - Еразм
ПОВЕСТЬ О ПЕТРЕ И ФЕВРОНИИ МУРОМСКИХ
Повесть о житие новых Муромcкиx святых чудотворцев, благоверного, и преподобного, и достойного похвалы князя Петра, нареченного во иночестве Давидом, и супруги его, благоверной, и преподобной, и достойной похвалы княгини Февронии, нареченной во иночестве Ефросинией, благослови, Отче.
I

Есть в русской земле город, называемый Муромом. Правил в нем когда-то благоверный князь по имени Павел. Дьявол же, искони ненавидящий род человеческий, сделал так, что крылатый змей стал летать к жене того князя на блуд. И волшебством своим перед ней он являлся в образе самого князя. Долго продолжалось такое наваждение. Жена же этого не скрывала и рассказала обо всем, что с ней произошло, князю, мужу своему. Злой змей же силой овладел ею.
Князь стал думать, как поступить со змеем, но был в недоумении. И вот говорит жене: «Раздумываю, жена, но не могу придумать, чем одолеть этого злодея? Не знаю, как убить его? Когда станет он говорить с тобой, спроси, обольщая его, вот о чем: ведает ли этот злодей сам, от чего ему смерть должна приключиться? Если узнаешь об этом и нам поведаешь, то освободишься не только в этой жизни от смрадного дыхания и шипения его и всего этого бесстыдства, о чем даже говорить срамно, но и в будущей жизни нелицемерного судью, Христа, тем умилостивишь». Слова мужа своего жена накрепко запечатлела в сердце своем и решила она: «Обязательно сделаю так».
И вот однажды, когда пришел к ней этот злой змей, она, крепко храня в сердце слова мужа, обращается к этому злодею с льстивыми речами, говоря о том и о другом, а под конец с почтением, восхваляя его, спрашивает: «Много всего ты знаешь, а знаешь ли про смерть свою - какой она будет и от чего?» Он же, злой обманщик, обманут был простительным обманом верной жены, ибо, пренебрегши тем, что тайну ей открывает, сказал: «Смерть мне суждена от Петрова плеча и от Агрикова меча». Жена же, услыхав эти слова, накрепко запомнила их в сердце своем и, когда этот злодей ушел, поведала князю, мужу своему, о том, что сказал ей змей. Князь же, услыхав это, недоумевал - что значит: смерть от Петрова плеча и от Агрикова меча?
А у князя был родной брат по имени Петр. Как-то Павел позвал его к себе и стал говорить ему о словах змея, которые тот сказал жене его. Князь же Петр, услыхав от брата своего, что змей назвал того, от чьей руки ему надлежит умереть, его именем, стал думать без колебаний и сомнений, как убить змея. Только одно смущало его - не ведал он ничего об Агриковом мече.
Было у Петра в обычае ходить в одиночестве по церквам. А за городом стояла в женском монастыре церковь Воздвижения честного и животворящего креста. Пришел он в нее один помолиться. И вот явился ему отрок, говоря: «Княже! Хочешь, я покажу тебе Агриков меч?» Он же, стремясь исполнить задуманное, ответил: «Да увижу, где он!» Отрок же сказал: «Иди вслед за мной». И показал князю в алтарной стене меж плитами щель, а в ней лежит меч. Тогда благоверный князь Петр взял тот меч, пошел к брату и поведал ему обо всем. И с того дня стал искать подходящего случая, чтобы убить змея.
Каждый день Петр ходил к брату своему и к снохе своей, чтобы отдать поклон им. Раз случилось ему прийти в покои к брату своему, и сразу же от него пошел он к снохе своей в другие покои и увидел, что брат его у нее сидит. И, пойдя от нее назад, встретил он одного из слуг брата своего и сказал ему: «Вышел я от брата моего к снохе моей, а брат мой остался в своих покоях, и я, нигде не задерживаясь, быстро пришел в покои к снохе моей и не понимаю, каким образом брат мой очутился раньше меня в покоях снохи моей?» Тот же человек сказал ему: «Господин, никуда после твоего ухода не выходил твой брат из покоев своих!» Тогда Петр уразумел, что это козни лукавого змея. И пришел он к брату и сказал ему: «Когда это ты сюда пришел? Ведь я, когда от тебя из этих покоев ушел и, нигде не задерживаясь, пришел в покои к жене твоей, то ув идел тебя сидящим с нею и сильно удивился, как ты пришел раньше меня. И вот снова сюда пришел, нигде не задерживаясь, ты же, не понимаю как, меня опередил и раньше меня здесь оказался?» Павел же ответил: «Никуда я, брат, из покоев этих, после того как ты ушел, не выходил и у жены своей не был». Тогда князь Петр сказал: «Это, брат, козни лукавого змея - тобою мне является, чтобы я не решился убить его, думая, что это ты - мой брат. Сейчас, брат, отсюда никуда не выходи, я же пойду туда биться со змеем, надеюсь, что с божьей помощью будет убит лукавый этот змей».
И, взяв меч, называемый Агриковым, пришел он в покои к снохе своей и увидел змея в образе брата своего, но, твердо уверившись в том, что не брат это его, а коварный змей, ударил его мечом. Змей же, обратившись в свое естественное обличье, затрепетал и умер, обрызгав блаженного князя Петра своей кровью. Петр же от зловредной той крови покрылся струпьями, и появились на теле его язвы, и охватила его тяжкая болезнь. И пытался он у многих врачей во владениях своих найти исцеление, но ни один не вылечил его.
II
Прослышал Петр, что в Рязанской земле много врачей, и велел везти себя туда – из-за тяжкой болезни сам он сидеть на коне не мог. И когда привезли его в Рязанскую землю, то послал он всех приближенных своих искать врачей.
Один из княжеских отроков забрел в село, называемое Ласково. Пришел он к воротам одного дома и никого не увидел. И зашел в дом, но никто не вышел ему навстречу. Тогда вошел он в горницу и увидел удивительное зрелище: за ткацким станком сидела в одиночестве девушка и ткала холст, а перед нею скакал заяц.
И сказала девушка: «Плохо, когда дом без ушей, а горница без очей!» Юноша же, не поняв этих слов, спросил девушку: «Где хозяин этого дома?» На это она ответила: «Отец и мать мои пошли взаймы плакать, брат же мой пошел сквозь ноги смерти в глаза глядеть».
Юноша же не понимал слов девушки, дивился, видя и слыша подобные чудеса, и спросил у девушки: «Вошел я к тебе и увидел, что ты ткешь, а перед тобой заяц скачет, и услыхал я из уст твоих какие-то странные речи и не могу уразуметь, что ты говоришь. Сперва ты сказала: плохо, когда дом без ушей, а горница без очей. Про отца же и мать сказала, что они пошли взаймы плакать, про брата же сказала – «сквозь ноги смерти в глаза смотрит». И ни единого слова твоего я не понял!»
Она же сказала ему: «И этого-то понять не можешь! Пришел ты в дом этот, и в горницу мою вошел, и застал меня в неприбранном виде. Если бы был в нашем доме пес, то учуял бы, что ты к дому подходишь, и стал бы лаять на тебя: это - уши дома. А если бы был в горнице моей ребенок, то, увидя, что идешь в горницу, сказал бы мне об этом: это - очи дома. А то, что я сказала тебе про отца и мать и про брата, что отец мой и мать пошли взаймы плакать – это пошли они на похороны и там оплакивают покойника. А когда за ними смерть придет, то другие их будут оплакивать: это – плач взаймы. Про брата же тебе так сказала потому, что отец мой и брат – древолазы, в лесу по деревьям мед собирают. И сегодня брат мой пошел бортничать, и когда он полезет вверх на дерево, то будет смотреть сквозь ноги на землю, чтобы не сорваться с высоты. Если кто сорвется, тот ведь с жизнью расстанется. Поэтому я и сказала, что он пошел сквозь ноги смерти в глаза глядеть».
Говорит ей юноша: «Вижу, девушка, что ты мудра. Назови мне имя свое». Она ответила: «Зовут меня Феврония». И тот юноша сказал ей: «Я слуга муромского князя Петра. Князь же мой тяжело болен, в язвах. Покрылся он струпьями от крови злого летучего змея, которого он убил своею рукою. В своем княжестве искал он исцеления у многих врачей, но никто не смог вылечить его. Поэтому повелел он сюда себя привезти, так как слыхал, что здесь много врачей. Но мы не знаем ни имен их, ни где они живут, поэтому и расспрашиваем о них». На это она ответила: «Если бы кто-нибудь потребовал твоего князя себе, тот мог бы вылечить его». Юноша же сказал: «Что это ты говоришь – кто может требовать моего князя себе! Если кто вылечит его, того князь богато наградит. Но назови мне имя врача того, кто он и где дом его». Она же ответила: «Приведи княз я твоего сюда. Если будет он чистосердечным и смиренным в словах своих, то будет здоров!»
Юноша быстро возвратился к князю своему и подробно рассказал ему обо всем, что видел и слышал. Благоверный же князь Петр повелел: «Везите меня туда, где эта девица». И привезли его в тот дом, где жила девушка. И послал он одного из слуг своих, чтобы тот спросил: «Скажи мне, девица, кто хочет меня вылечить? Пусть вылечит и получит богатую награду». Она же без обиняков ответила: «Я хочу его вылечить, но награды никакой от него не требую. Вот к нему слово мое: если я не стану супругой ему, то не подобает мне и лечить его». И вернулся человек тот и передал князю своему, что сказала ему девушка.
Князь же Петр с пренебрежением отнесся к словам ее и подумал: «Ну как это можно – князю дочь древолаза взять себе в жены!» И послал к ней, молвив: «Скажите ей – пусть лечит как умеет. Если вылечит, возьму ее себе в жены». Пришли к ней и передали эти слова. Она же, взяв небольшую плошку, зачерпнула ею хлебной закваски, дунула на нее и сказала: «Пусть истопят князю вашему баню, и пусть он помажет этим все тело свое, где есть струпья и язвы. А один струп пусть оставит непомазанным. И будет здоров!»
И принесли князю эту мазь, и велел он истопить баню. Девушку же он захотел испытать в ответах – так ли она мудра, как он слыхал о речах ее от отрока своего. Послал он к ней с одним из своих слуг небольшой пучок льна, говоря так: «Эта девица хочет стать моей супругой ради мудрости своей. Если она так мудра, пусть из этого льна сделает мне сорочку, и одежду, и платок за то время, пока я в бане буду». Слуга принес Февронии пучок льна и, вручив его ей, передал княжеский наказ. Она же сказала слуге: «Влезь на нашу печь и, сняв поленце, принеси сюда». Он, послушав ее, принес поленце. Тогда она, отмерив пядью, сказала: «Отруби вот это от поленца». Он отрубил. Она говорит ему: «Возьми этот обрубок поленца, пойди и дай своему князю от меня и скажи ему: за то время, пока я очешу этот пучок льна, пусть князь твой смастерит из это го обрубка ткацкий стан и всю остальную снасть, на чем будет ткаться полотно для него». Слуга принес к своему князю обрубок поленца и передал слова девушки. Князь же говорит: «Пойди скажи девушке, что невозможно из такой маленькой чурочки за такое малое время смастерить то, чего она просит!» Слуга пришел и передал ей слова князя. Девушка же на это ответила: «А это разве возможно – взрослому мужчине из одного пучка льна за то малое время, пока он будет в бане мыться, сделать сорочку, и платье, и платок?» Слуга ушел и передал эти слова князю. Князь же подивился ответу ее.
Потом князь Петр пошел в баню мыться и, как наказывала девушка, мазью помазал язвы и струпы свои. А один струп оставил непомазанным, как девушка велела. И когда вышел из бани, то уже не чувствовал никакой болезни. Наутро же глядит – все тело его здорово и чисто, только один струп остался, который он не помазал, как наказывала девушка. И дивился он столь быстрому исцелению. Но не захотел он взять ее в жены из-за происхождения ее, а послал ей дары. Она же не приняла.
Князь Петр поехал в вотчину свою, город Муром, выздоровевшим. Лишь оставался на нем один струп, который был не помазан по повелению девушки. И от того струпа пошли новые струпья по всему телу с того дня, как поехал он в вотчину свою. И снова покрылся он весь струпьями и язвами, как и в первый раз.
И опять возвратился князь на испытанное лечение к девушке. И когда пришел к дому ее, то со стыдом послал к ней, прося исцеления. Она же, нимало не гневаясь, сказала: «Если станет мне супругом, то исцелится». Он же твердое слово дал ей, что возьмет ее в жены. И она снова, как и прежде, то же самое лечение определила ему, о каком я уже писал раньше. Он же, быстро исцелившись, взял ее себе в жены. Таким-то вот образом стала Феврония княгиней.
И прибыли они в вотчину свою, город Муром, и начали жить благочестиво, ни в чем не преступая божии заповеди.
III
По прошествии недолгого времени князь Павел скончался. Благоверный же князь Петр после брата своего стал самодержцем в городе своем.
Бояре, по наущению жен своих, не любили княгиню Февронию, потому что стала она княгиней не по происхождению своему, Бог же прославил ее ради доброго ее жития.
Однажды кто-то из прислуживающих ей пришел к благоверному князю Петру и наговорил на нее: «Каждый раз, - говорил он, - окончив трапезу, не по чину из-за стола выходит: перед тем как встать, собирает в руку крошки, будто голодная!» И вот благоверный князь Петр, желая ее испытать, повелел, чтобы она пообедала с ним за одним столом. И когда кончился обед, она, по обычаю своему, собрала крошки в руку свою. Тогда князь Петр взял Февронию за руку и, разжав ее, увидел ладан благоухающий и фимиам. И с того дня он ее больше никогда не испытывал.
Минуло немалое время, и вот однажды пришли к князю бояре его во гневе и говорят: «Княже, готовы мы все верно служить тебе и тебя самодержцем иметь, но не хотим, чтобы княгиня Феврония повелевала женами нашими. Если хочешь оставаться самодержцем, пусть будет у тебя другая княгиня. Феврония же, взяв богатства, сколько пожелает, пусть уходит куда захочет!» Блаженный же Петр, в обычае которого было ни на что не гневаться, с кротостью ответил: «Скажите об этом Февронии, послушаем, что она скажет».
Неистовые же бояре, потеряв стыд, задумали устроить пир. Стали пировать и вот, когда опьянели, начали вести свои бесстыдные речи, словно псы лающие, отрицая божий дар святой Февронии исцелять, которым бог наградил ее и по смерти. И говорят они: «Госпожа княгиня Феврония! Весь город и бояре просят у тебя: дай нам, кого мы у тебя попросим!» Она же в ответ: «Возьмите, кого просите!» Они же, как едиными устами, промолвили: «Мы, госпожа, все хотим, чтобы князь Петр властвовал над нами, а жены наши не хотят, чтобы ты господствовала над ними. Взяв сколько тебе нужно богатств, уходи куда пожелаешь!» Тогда она сказала: «Обещала я вам, что, чего ни попросите – получите. Теперь я вам говорю: обещайте мне дать, кого я попрошу у вас». Они же, злодеи, обрадовались, не зная, что их ждет, и поклялись: «Что ни назовешь, то сразу беспре кословно получишь». Тогда она говорит: «Ничего иного не прошу, только супруга моего, князя Петра!» Они же ответили: «Если сам захочет, ни слова тебе не скажем». Враг помутил их разум – каждый подумал, что, если не будет князя Петра, придется ставить другого самодержца: а ведь в душе каждый из бояр надеялся самодержцем стать.
Блаженный же князь Петр не захотел нарушить божиих заповедей ради царствования в жизни этой, он по божьим заповедям жил, соблюдая их, как богогласный Матфей в своем Благовествовании вещает. Ведь сказано, что если кто прогонит жену свою, не обвиненную в прелюбодеянии, и женится на другой, тот сам прелюбодействует. Сей же блаженный князь по Евангелию поступил: пренебрег княжением своим, чтобы заповеди божьей не нарушить.
Злочестивые же бояре эти приготовили для них суда на реке – под этим городом протекает река, называемая Окой. И вот поплыли они по реке в судах. В одном судне с Февронией плыл некий человек, жена которого была на этом же судне. И человек этот, искушаемый лукавым бесом, посмотрел на святую с помыслом. Она же, сразу угадав его дурные мысли, обличила его, сказав ему: «Зачерпни воды из реки сей с этой стороны судна сего». Он почерпнул. И повелела ему испить. Он выпил. Тогда сказала она снова: «Теперь зачерпни воды с другой стороны судна сего». Он почерпнул. И повелела ему снова испить. Он выпил. Тогда она спросила: «Одинакова вода или одна слаще другой?» Он же ответил: «Одинаковая, госпожа, вода». После этого она промолвила: «Так и естество женское одинаково. Почему же ты, позабыв про свою жену, о чужой помышляешь?» И чело век этот, поняв, что она обладает даром прозорливости, не посмел больше предаваться таким мыслям.
Когда приспел вечер, пристали они к берегу и начали устраиваться на ночлег. Блаженный же князь Петр задумался: «Что теперь будет, коль скоро я по своей воле от княженья отказался?» Предивная же Феврония говорит ему: «Не скорби, княже, милостивый Бог, творец и заступник всех не оставит нас в беде!»
На берегу тем временем на ужин князю Петру готовили еду. И повар его обрубил маленькие деревца, чтобы повесить на них котлы. А когда закончился ужин, святая княгиня Феврония, ходившая по берегу и увидевшая обрубки эти, благословила их, сказав: «Да будут они утром большими деревьями с ветвями и листвой». Так и было: встали утром и нашли вместо обрубков большие деревья с ветвями и листвой.
И вот когда люди собрались грузить с берега на суда пожитки, то пришли вельможи из города Мурома, говоря: «Господин наш князь! От всех вельмож и от жителей всего города пришли мы к тебе, не оставь нас, сирот твоих, вернись на свое княжение. Ведь много вельмож погибло в городе от меча. Каждый из них хотел властвовать, и в распре друг друга перебили. И все уцелевшие вместе со всем народом молят тебя: господин наш князь, хотя и прогневали и обидели мы тебя тем, что не захотели, чтобы княгиня Феврония повелевала женами нашими, но теперь со всеми домочадцами своими мы рабы ваши и хотим, чтобы были вы, и любим вас, и молим, чтобы не оставили вы нас, рабов своих!»
Блаженный князь Петр и блаженная княгиня Феврония возвратились в город свой. И правили они в городе том, соблюдая все заповеди и наставления господние безупречно, молясь беспрестанно и милостыню творя всем людям, находившимся под их властью, как чадолюбивые отец и мать. Ко всем питали они равную любовь, не любили жестокости и стяжательства, не жалели тленного богатства, но богатели божьим богатством. И были они для своего города истинными пастырями, а не как наемниками. А городом своим управляли со справедливостью и кротостью, а не с яростью. Странников принимали, голодных насыщали, нагих одевали, бедных от напастей избавляли.
IV
Когда приспело время благочестивого преставления их, умолили они бога, чтобы в одно время умереть им. И завещали, чтобы их обоих положили в одну гробницу, и велели сделать из одного камня два гроба, имеющих меж собою тонкую перегородку. В одно время приняли они монашество и облачились в иноческие одежды. И назван был в иноческом чину блаженный князь Петр Давидом, а преподобная Феврония в иноческом чину была названа Ефросинией.
В то время, когда преподобная и блаженная Феврония, нареченная Ефросинией, вышивала лики святых на воздухе для соборного храма пречистой Богородицы, преподобный и блаженный князь Петр, нареченный Давидом, послал к ней сказать: «О сестра Ефросиния! Пришло время кончины, но жду тебя, чтобы вместе отойти к Богу». Она же ответила: «Подожди, господин, пока дошью воздух во святую церковь». Он во второй раз послал сказать: «Недолго могу ждать тебя». И в третий раз прислал сказать: «Уже умираю и не могу больше ждать!» Она же в это время заканчивала вышивание того святого воздуха: только у одного святого мантию еще не докончила, а лицо уже вышила; и остановилась, и воткнула иглу свою в воздух, и замотала вокруг нее нитку, которой вышивала. И послала сказать блаженному Петру, нареченному Давидом, что умирает вместе с ним. И, пом олившись, отдали они оба святые свои души в руки божий в двадцать пятый день месяца июня.
После преставления их решили люди тело блаженного князя Петра похоронить в городе, у соборной церкви пречистой Богородицы, Февронию же похоронить в загородном женском монастыре, у церкви Воздвижения честного и животворящего креста, говоря, что так как они стали иноками, нельзя положить их в один гроб. И сделали им отдельные гробы, в которые положили тела их: тело святого Петра, нареченного Давидом, положили в его гроб и поставили до утра в городской церкви святой Богородицы, а тело святой Февронии, нареченной Ефросинией, положили в ее гроб и поставили в загородной церкви Воздвижения честного и животворящего креста. Общий же их гроб, который они сами повелели высечь себе из одного камня, остался пустым в том же городском соборном храме пречистой Богородицы. Но на другой день утром люди увидели, что отдельные гробы, в ко торые они их положили, пусты, а святые тела их нашли в городской соборной церкви пречистой Богородицы в общем их гробе, который они велели сделать для себя еще при жизни. Неразумные же люди как при жизни, так и после честного преставления Петра и Февронии пытались разлучить их: опять переложили их в отдельные гробы и снова разъединили. И снова утром оказались святые в едином гробе. И после этого уже не смели трогать их святые тела и погребли их возле городской соборной церкви Рождества святой Богородицы, как повелели они сами – в едином гробе, который бог даровал на просвещение и на спасение города того: припадающие с верой к раке с мощами их щедро обретают исцеление.
Мы же по силе нашей да воздадим похвалу им.
Радуйся, Петр, ибо дана тебе была от бога сила убить летающего свирепого змея! Радуйся, Феврония, ибо в женской голове твоей мудрость святых мужей заключалась! Радуйся, Петр, ибо, струпья и язвы нося на теле своем, мужественно все мучения претерпел! Радуйся, Феврония, ибо уже в девичестве владела данным тебе от Бога даром исцелять недуги! Радуйся, прославленный Петр, ибо, ради заповеди божьей не оставлять супруги своей, добровольно отрекся от власти! Радуйся, дивная Феврония, ибо по твоему благословению за одну ночь маленькие деревца выросли большими, покрытыми ветвями и листьями! Радуйтесь, честные предводители, ибо в княжении своем со смирением, в молитвах, творя милостыню, не возносясь, прожили; за это и Христос осенил вас своей благодатью, так что и после смерти тела ваши неразлучно в одной гробнице лежат, а духом предстоите вы перед владыкой Христом! Радуйтесь, преподобные и преблаженные, ибо и после смерти незримо исцеляете тех, кто с верой к вам приходит!
Мы же молим вас, о преблаженные супруги, да помолитесь и о нас, с верою чтущих вашу память!
Помяните же и меня, прегрешного, написавшего все то, что я слышал о вас, не ведая – писали о вас другие, сведущие более меня, или нет. Хотя и грешен я, и невежда, но на божию благодать и на щедроты его уповая и на ваши молитвы к Христу надеясь, работал я над трудом своим. Желая вам на земле хвалу воздать, настоящей хвалы еще и не коснулся. Хотел вам ради вашего кроткого правления и праведной жизни сплести венки похвальные после преставления вашего, но по-настоящему еще и не коснулся этого. Ибо прославлены и увенчаны вы на небесах истинными нетленными венками общим владыкой всех Христом. Ему же подобает вместе с безначальным его Отцом и с пресвятым, благим и животворящим Духом всякая слава, честь и поклонение ныне, и присно, и во веки веков.
Аминь.
 


Стать отцом совсем легко. Быть отцом, напротив, трудно.
 
 
 
А. Невзоров. У нас скоро еще, если не ошибаюсь, праздник семьи, любви и верности. Да. Тоже где-то в этих днях.
О. Бычкова. ― А он уже не прошел?
А. Невзоров. ― Я не знаю. Я не отмечаю таких вещей. Но ты знаешь, откуда он взялся.
О. Бычкова. ― Это там Феврония какая-то.
А. Невзоров. ― Это очаровательная история о том…
О. Бычкова. ― Это очаровательная история про то, как тетка женила на себе…
А. Невзоров. ― Как шантажом тетка женила на себе князя. Обещая его вылечить от жутких язв и струпьев, причем это было не просто так, а многоходово хитро. Затем эта парочка прожила некоторое время, осталась бездетной. Развелась к чертовой матери.
О. Бычкова. ― Они не ушли в монастырь?
А. Невзоров. ― Для того чтобы уйти в монастырь, необходимо было прервать все земные связи, в том числе и совершив развод. Они развелись и были похоронены в разных местах, но вот тут наступает нечто совершенно невероятное. Такое хэллоуиновское уже. Они почему-то с разных концов Мурома, будучи уже мертвыми, ухитрялись все время сползаться и укладываться в одну могилу.
О. Бычкова. ― Потому что любовь не ржавеет настоящая.
А. Невзоров. ― Вот эта бездетная, основанная на шантаже разведшаяся парочка, которая все время была обнаруживаема в одной могиле уже посмертно, вот она почему-то становится символом семьи, любви и верности.
О. Бычкова. ― Это очень гламурная история.
А. Невзоров. ― Да.
О. Бычкова. ― Простая девушка нашла путь к сердцу…
А. Невзоров. ― С помощью этой истории можно было постараться…
О. Бычкова. ― …члена правящей элиты.
А. Невзоров. ― …Хэллоуин например, потому что Хэллоуин отдыхает. Если представить себе экранизации всей трупозной забавы муромской, то Хэллоуину далеко.
О. Бычкова. ― Ужасные истории говорит Невзоров. Ужасные. Но он продолжит это делать через несколько минут.
http://echo.msk.ru/programs/personalno/1579234-echo/
 
Специально для nisorgan, дабы не уподоблялся боярам алчным.




Повесть о житии святых новых чудотворцев муромских,
благоверного, и преподобного, и достохвального князя Петра, нареченного в
иночестве Давидом, и супруги его, благоверной, и преподобной, и
достохвальной княгини Февронии, нареченной во иночестве Евфросинией.

Благослови, отче  
I

Есть в Русской земле город, называемый Муромом. Как рассказывают, в нем
самодержствовал благоверный князь по имени Павел. Искони ненавидящий
добро в роде человеческом, дьявол вселился в неприязненного змея,
летающего к жене князя того на блуд. И являлся он ей в своем
естественном облике, а людям, приходящим к князю, являлся князем,
сидящим с женой своей. В таковом наваждении протекло немало времени.
Жена этого не таила и рассказала обо всем князю, мужу своему. Змей же
неприязненный насилие творил над ней.

Князь думал и не мог придумать, что ему  сделать со змеем. И сказал он жене: "Я не могу придумать, что мне  сделать с неприязненным змеем. Не знаю я, как его умертвить. Если будет  он с тобой говорить, то исхитрись и спроси его об этом: знает ли он,  неприязненный, отчего ему умереть. Если узнаешь об этом и нам  расскажешь, то освободишься не только в нынешний век от злого его  дыхания, и шипения, и распутства, о чем стыдно и говорить, но и в  будущий век сделаешь своим нелицемерным судьей милостивого Христа". Жена  твердо приняла в сердце слова мужа своего и решила: "Хорошо, так и  будет".  
Однажды пришел к ней неприязненный змей.  Она же, хорошо помня слова своего мужа, начала змею многие льстивые  слова говорить и в конце с почтением спросила его, похвалив: "Многое на  свете ты знаешь, а знаешь ли ты о своей кончине, какова она будет и от  чего?" Он же, неприязненный прельститель, был сам обманут, прельщенный  верною женой, и не побоялся ей свою тайну поведать: "Смерть моя от  Петрова плеча, от Агрикова меча". Жена, услышав ту речь, в сердце это  твердо сохранила, и когда неприязненный змей ушел от нее, она рассказала  князю, мужу своему, о том, что сказал ей змей. Услышав это, князь не  мог понять, что означают слова: "Смерть от Петрова плеча, от Агрикова[2] меча".  
Был у него родной брат, по имени князь  Петр. Однажды призвал он его к себе и поведал речи змея, что говорил тот  жене его. Князь же Петр, услышав от брата своего, что змей назвал  причиной смерти своей тезоименитого ему человека, не сомневаясь в своем  мужестве, стал думать, как ему убить змея. Но только одно сомнение было у  него: не знал он, где Агриков меч.  
Имел Петр обыкновение ходить по церквам,  уединяясь. За городом была в женском монастыре церковь Воздвиженья  честного и животворящего креста. Туда пришел Петр один помолиться. Там  явился ему отрок и сказал: "Князь, хочешь я покажу тебе Агриков меч?"  Князь, хотя желание свое осуществить, сказал: "Покажи, где он?" Отрок  ответил: "Иди за мной". И показал ему в алтарной стене в нише между  двумя глиняными плитами лежащий меч. Благоверный же князь Петр взял тот  меч, пошел и рассказал об этом брату своему. И с этого дня стал выжидать  подходящее время, чтобы убить змея.  
Каждый день ходил он к брату своему и  снохе своей на поклон. Случилось ему прийти в хоромы к брату своему, а  затем сей же час пошел к снохе своей в другой покой и увидал сидящего у  нее брата своего. Когда он от нее вышел, то, встретив одного из слуг  брата, спросил: "Вышел я от брата моего к снохе моей, оставив брата в  своих хоромах. Нисколько не медлив, я быстро пришел в покои снохи моей, и  не знаю и удивляюсь, как брат мой впред меня очутился в покое снохи  моей?" Тот человек ответил Петру: "Никуда, господин, после твоего ухода  брат твой не выходил из хором своих!" Петр понял тогда, что это было  пронырство лукавого змея. Он пришел к брату и спросил: "Когда сюда  пришел? Я ведь от тебя из этих хором вышел, и, нигде не задерживаясь,  пришел в покой к жене твоей, и увидел тебя там с нею сидящим, и  удивился, как ты прежде меня там очутился. Пришел снова к тебе, вновь  нигде не задержавшись, ты же, не знаю как, меня обогнал и раньше меня  здесь очутился". Павел же сказал: "Я, брат, никуда из хором этих после  твоего ухода не выходил и у жены своей не был". Князь Петр на это  сказал: "Вот оно, брат, пронырство лукавого змея: он мне тобою является.  Если я хотел бы его убить, то не посмел бы, думая, что это мой брат.  Теперь же ты, брат, никуда отсюда не выходи. Я же туда пойду бороться со  змеем и с Божьей помощью постараюсь его лукавого убить".  
И, взяв Агриков меч, пришел в покой к снохе  своей. Там увидел он змея в облике брата своего и, твердо убедившись,  что это не брат его, а прельститель змей, ударил его мечом. И явился  змей в своем подлинном обличии, и стал извиваться, и издох, обагрив  блаженного князя Петра кровью своею. Петр же от неприязненной той крови  покрылся струпьями и язвами, и заболел он тяжкой болезнью. И искал он в  своем владении исцеления у многих врачей, и ни от одного не мог его  получить.  
II
Слышал Петр, что много есть врачевателей в Рязанской  земле, и приказал он себя туда повезти, ибо сам он не мог сидеть на коне  из-за великой своей болезни. Привезли его в пределы Рязанской земли, и  послал он сановников своих искать врачей.  
Один из предстоящих ему юношей уклонился в село  Ласково. И пришел он к воротам одного дома, и не увидел там никого.  Вошел он в дом, и там никто не встретил. Он вошел внутрь дома и увидел  чудное виденье: внутри сидела одна девица, ткала полотно, а перед ней  прыгал заяц.  
И промолвила девица: "Не хорошо быть дому без  ушей и без очей!" Юноша же не понял тех слов и спросил девицу: "Где  находится мужчина, который здесь живет?" Она же ответила: "Отец и мать  мои пошли взаймы плакать. Брат же мой ушел через ноги в глаза смерти  смотреть".  
Юноша тот не понял слов ее и удивлялся,  видя и слыша столь чудные вещи, и спросил он девицу: "Когда вошел я к  тебе, то увидел тебя занятую делом и зайца перед тобой скачущего, а  потом услышал из уст твоих странные слова, и не понял я, о чем ты  говоришь. Сначала ты сказала: "Не хорошо быть дому без ушей и без очей".  Про отца же своего и мать сказала, что пошли они взаймы плакать, а о  брате своем - что пошел он через ноги в глаза смерти смотреть. И ни  единого слова твоего я не понял". Она же ответила ему: "Ты этого не  понимаешь? Прийдя в дом сей и войдя в горницу мою, увидел ты меня в  будничной одежде. Если бы был в доме нашем пес, то он, почуяв тебя, к  дому подходящего, залаял бы на тебя: это - уши дома. А если бы в горнице  моей ребенок, то, увидев тебя, к дому подходящего, сказал бы мне: это -  очи дому. А когда сказала тебе про отца и про мать, что отец мой и мать  пошли взаймы плакать, то это значит, что пошли они на похороны и там  плачут. Когда же они сами умрут, то другие станут плакать по ним - это и  есть заемный плач. Про брата же тебе сказала, потому что отец мой и  брат древолазцы-бортники, собирают в лесу с деревьев мед. Теперь брат  мой ушел на это дело, и когда он влезет высоко на дерево, и через ноги с  высоты посмотрит вниз, то подумает, как бы ему не сорваться с высоты.  Если же кто сорвется, тот жизни лишится. Поэтому я и сказала, что пошел  он через ноги в глаза смерти смотреть".  
Промолвил ей юноша: "Вижу, девица, что  ты мудра. Скажи мне имя свое". Она ответила: "Имя мое Феврония". Тот  юноша сказал ей: "Я служу муромскому князю Петру. Князь мой тяжко болен,  покрыт язвами. Покрыли ему струпы от крови неприязненного летающего  змея, которого он своею рукой убил. От своей болезни искал он исцеления у  многих врачей, и ни у одного не получил его. За тем и сюда велел  привезти себя, поскольку слышал, что здесь много врачей. Но мы их не  знаем, ни как их зовут, ни домов их, ни где они живут, и поэтому  расспрашиваем о них". Она же ответила: "Тот, кто потребует князя твоего к  себе, может вылечить его". Юноша сказал: "Что ты говоришь? Кто может  требовать князя моего к себе! Кто его вылечит, тому князь мой даст  большое богатство. Но скажи мне имя того врача, кто он и где жилище  его". Дева же ответила: "Приведи князя своего сюда. Ежели будет он  мягкосердечен и смиренен в ответах, то станет здоровым!" Юноша быстро  возвратился к князю своему и рассказал ему обо всем подробно, что видел и  что слышал.  
Благоверный же князь Петр сказал:  "Везите меня к той девице". И привезли его в дом тот, где жила девица. И  послал князь отроков своих, говоря: "Скажи мне, девица, кто хочет меня  вылечить? Пусть он вылечит меня и возьмет богатства много". Она же, не  боясь, ответила: "Я хочу его вылечить, но богатства от него не требую. У  меня к нему такое слово: если не стану его женой, то нет смысла мне  лечить его". И пришел человек тот и поведал князю своему о том, что  сказала девица.  
Князь же Петр пренебрег словами ее,  подумав: "Как мне, князю, взять в жены дочь древолазца!" И, послав к  ней, сказал: "Передай ей: каково ее врачевание - пусть лечит. Если  вылечит, возьму ее себе в жены". Пришедшие передали ей те слова. Она же,  взяв небольшой сосуд, зачерпнула хлебной закваски, подула на нее и  сказала: "Приготовьте князю вашему баню и пусть он смажет эти струпы и  язвы на теле своем. А один струп пусть оставит несмазанным. И будет он  здоров!"  
И принесли князю эту мазь. И приказал он  приготовить баню. Девицу же захотел проверить, так ли она мудра, как  слышал он от юноши своего. С одним из слуг своих послал он пучок льну и  сказал: "Эта девица хочет быть моей женой благодаря своей мудрости. Если  она мудра, то пусть из этого льну сделает мне рубашку, штаны и  полотенце за т время, которое я буду находиться в бане". Слуга принес ей  пучок льну, подал ей и сказал княжеские слова. Она же сказала слуге:  "Влезь на печку нашу и сними с шестка поленце, и принеси его сюда". Она  же, отмерив его пядью, сказала: "Отруби здесь это поленце". Слуга  отрубил. Она сказала ему: "Возьми этот обрубок от полена, и пойди дай  его князю своему, и скажи ему от меня: в то время, в какое я этот пучок  льну расчешу, пусть князь твой сделает из этой щепки ткацкий станок и  все устройство, на котором я смогу соткать полотно". Слуга принес князю  обрубок от поленца и передал слова девицы. Князь же ответил: "Иди и  скажи девице, что невозможно из столь малой деревяшки в столь короткий  срок такое устройство сделать!" Слуга, придя, передал ей княжескую речь.  Девица ответила: "А разве возможно взрослому мужчине из одного пучка  льну за то короткое время, пока он будет находиться в бане, сделать  сорочку, штаны и полотенце?" Слуга ушел и все передал князю. Князь же  удивился ответу ее.  
И через некоторое время пошел князь Петр в баню  мыться и по повелению девицы помазал язвы и струпы свои мазью. А один  струп оставил он, по повелению девицы, непомазанным. Вышел он из бани и  не почувствовал своей болезни. Утром увидел свое тело здоровым и чистым,  остался только один струп, не помазанный им по повелению девицы. И  подивился он своему быстрому исцелению. Но не захотел он взять девицу  себе в жены из-за ее происхождения и послал ей подарки. Она же их не  приняла.  
Князь Петр поехал в отчину свою, город  Муром, здоровым. Оставался на теле его только один струп, не помазанный  по повелению девицы. И от этого струпа начали снова струпы по телу его  расходиться, с того самого момента, как приехал он в отчину свою. И  вновь тело его, как и прежде, покрылось многими струпами и язвами.  
И вновь возвратился князь на исцеление к  той девице. И когда он подошел к дому ее, то со стыдом послал к ней и  просил вылечить его. Она же, нисколько на него не сердясь, сказала:  "Если князь будет моим мужем, то будет исцелен". Он же дал ей твердое  слово, что возьмет ее в жены. Вот по такой причине и стала Феврония  княгиней.  
Пришли супруги в отчину свою, город Муром, и жили там в благочестии, соблюдая все Божии заповеди.  
III
Немного времени спустя прежде упомянутый князь Павел  отходит от жизни сей. Благоверный же князь Петр после смерти брата  своего становится единым самодержцем града своего.  
Княгиню же его Февронию бояре не любили по  наущению своих жен, поскольку не была она княгиней по происхождению, Бог  же прославлял ее за добродетельную жизнь.  
Однажды один из слуг пришел к  благоверному князю Петру и стал наговаривать на княгиню: "Из-за стола,  говорит, она бесчинно выходит. Прежде чем встать, она собирает крошки в  руку свою, словно голодная!" Благоверный же князь Петр, желая ее  проверить, повелел ей обедать с ним за одним столом. И когда обед  закончился, княгиня, по обыкновению, собрала хлебные крошки в руку свою.  Князь Петр взял ее за руку, разжал ей пальцы и увидал внутри  благовонный ливан и фимиам. И с этого дня прекратил ее проверять.  
Но через некоторое время пришли к нему с  яростью бояре и стали говорить: "Все мы, князь, хотим верно служить  тебе и самодержцем тебя иметь, но не хотим, чтобы княгиня Феврония над  женами нашими господствовала. Если хочешь ты быть самодержцем, то избери  себе другую княгиню, Феврония же, взяв себе достаточно богатства, пусть  идет, куда хочет!" Блаженный же Петр, как обычно, без всякой ярости, со  смирением ответил: "Скажите обо всем Февронии и послушаем, что она  скажет".  
Неистовые же бояре, исполнившись  бесстыдства, задумали устроить пир. Что и сделали. И когда все  развеселились, раздались их бесстыжие голоса, словно псы лающие; желали  они отнять у святой Божий дар, с которым Бог обещал ей быть неразлучной и  после смерти. И говорили они ей: "Госпожа княгиня Феврония! Весь город и  бояре говорят тебе: отдай нам то, что мы у тебя просим!" Она же им  отвечала: "Возьмите то, что просите!" Они же единодушно воскликнули:  "Мы, госпожа, все хотим князя Петра, пусть он нами правит. Тебя же жены  наши не хотят, не хотят, чтобы ты господствовала над ними. Взяв  достаточно себе богатства, иди, куда хочешь!" Отвечала им она: "Обещала я  вам дать то, что вы просите. Я же вам говорю, дайте и мне то, что я  попрошу у вас". Они же, злые, рады были и, не ведая, что будет,  поклялись: "Что ты скажешь, то безо всякого прекословия возьмешь". Она  же сказала: "Ничего иного, кроме супруга своего Петра, не прошу я у  вас!" На это они ответили: "Если сам он захочет, то ничего тебе не  скажем". Враг помутил их мысли, и каждый из бояр в уме своем держал, что  если не будет князем Петр, то поставят себе другого самодержцем, и  каждый из них желал стать им.  
Блаженный же князь Петр не взлюбил  временного самодержства, а держался Божиих заповедей и их путями шел,  как вещает блаженный Матфей в своем благовествовании: "Тот, кто отпустит  жену свою из-за слова прелюбодейного и женится на другой, тот  прелюбодеяние творит". Сей же блаженный князь по Евангелию поступил и,  чтобы Божии заповеди не нарушать, власть свою за ничто посчитал.  
Они же, злочестивые бояре, дали Петру и  Февронии суда на реке, - текла под городом тем река, называемая Окой.  Они и поплыли по реке в судах. Был на судне у блаженной Февронии некий  человек. На том же судне была и его жена. Тот человек, искушаемый  лукавым бесом, посмотрел на святую с вожделением. Она же, разгадав злой  помысел его, быстро обличила его и сказала: "Зачерпни воды из реки с  этой стороны судна". Он почерпнул. И велела ему она выпить. Он выпил. И  снова сказала ему: "Зачерпни воды с другой стороны судна". Он почерпнул.  И велела ему снова выпить. Он выпил. Она же спросила: "Одинакова ли  вода или одна слаще другой?" Он же ответил. "Одинакова, госпожа, вода".  Тогда она ему сказала так: "И женское естество одинаково. Зачем же ты,  свою жену оставив, думаешь о другой!" Понял тот человек, что есть у нее  прозрения дар, и более не смел того помышлять.  
С наступлением вечера остановились и  расположились на берегу. Блаженный же князь Петр стал думать, что дальше  с ним будет, поскольку он добровольно самодержства лишился. Предивная  же Феврония сказала ему: "Не горюй, князь, милостивый Бог, творец и  промыслитель, не оставит нас в нищете!"  
На берегу блаженному князю Петру готовили еду на  ужин. И повар его воткнул небольшие палки, на которые повесили котлы.  После ужина святая княгиня Феврония пошла по берегу и увидела палки те,  благословила их и сказала: "Пусть станут наутро большими деревьями с  ветвями и листвой". Что и случилось. Встав наутро, все увидели, что те  палки стали большими деревьями с ветвями и листвой.  
И когда хотели слуги грузить их  имущество с берега на суда, из города Мурома пришли вельможи и стали  говорить: "Господин князь! От всех вельмож и от всего города пришли мы к  тебе, не оставь нас сиротами и возвращайся на отчий престол. Многие  вельможи погибли в городе от меча. Каждый из них хотел править, и сами  себя губили. А оставшиеся в живых вместе со всем народом молят тебя,  говоря: господин князь, прогневали мы тебя и раздражили, поскольку не  хотели, чтобы княгиня Феврония господствовала над нашими женами, ныне же  мы, со всеми домами своими, рабы ваши, и хотим вас, любим и молим, не  оставьте нас, рабов своих!"  
Блаженный же князь Петр и блаженная  княгиня Феврония возвратились в город свой. И державствовали в городе  том, живя по всем заповедям Божиим без порока, пребывая в непрестанных  молитвах, и были они милостивыми ко всем людям, под их властью  находящимся, словно чадолюбивые отец и мать. Всех они одинаково любили,  не терпели ни гордости, ни притеснений и богатств тленных не берегли, но  от Бога богатели. Были они городу своему истинными пастырями, а не  наемниками. Правили городом своим истиной и кротостью, а не яростью.  Странников принимали, голодных насыщали, нагих одевали, бедных от  напастей избавляли.  
IV
Когда подошло время их благочестивого  преставления, умоляли они Бога, чтобы им умереть в одно и то же время. И  завещали они положить их обоих в одном гробу. И велели они сделать в  одном камне два гроба, имеющих между собою одну перегородку. Сами же они  одновременно облеклись в монашеские одежды. И назван был блаженный  князь Петр во иночестве Давидом, преподобная же Феврония названа во  иночестве Ефросинией.  
В те времена преподобная и блаженная  Феврония, названная Ефросиньей, вышивала своими руками для храма  пречистой соборной церкви воздух[3],  на котором были изображены лики святых. Преподобный же и блаженный  князь Петр, названный Давидом, прислал к ней, говоря: "О сестра  Ефросинья! Хочет уже душа моя отойти от тела, но жду только тебя, чтобы  вместе умереть". Она же ответила: "Подожди, господин, когда дошью я  воздух для церкви святой". Он же вторично послал к ней, говоря: "Немного  подожду тебя". И в третий раз прислал он, говоря: "Хочу уже умереть и  более не жду тебя". Она же последние узоры воздуха того святого  вышивала, одного только святого риз не вышила; вышила же лицо,  прекратила она работу, воткнула иглу свою в воздух и обернула ее ниткой,  которой шила. И послала она ко блаженному Петру, названному Давидом,  весть об одновременном преставлении. И, помолившись, предали они святые  свои души в руки Божии июня в 25-й день.  
После их смерти хотели люди положить  блаженного князя Петра внутрь города у соборной церкви пречистой  Богородицы, Февронию же - вне города в женском монастыре у церкви  Воздвижения честного креста, говоря, что в монашеском образе нельзя  положить святых в одном гробе. И сделали им отдельные гробы, и положили в  них тела: святого Петра, названного Давидом, положили в отдельный гроб и  поставили его в церкви святой Богородицы в городе до утра, тело же  святой Февронии, названной Ефросиньей, положили в отдельный гроб и  поставили вне города в церкви Воздвижения честного и животворящего  креста. Общий же гроб, который они повелели сами себе вытесать в одном  камне, стоял пустой в том же храме соборной пречистой церкви, что внутри  города. Утром, проснувшись, люди нашли их отдельные гробы, в которых их  положили, пустыми. Святые же их тела нашли внутри города в соборной  церкви пречистой Богородицы в едином гробу, в который они сами себе  велели сделать. Неразумные люди, как при жизни их мятущиеся, так и после  честного их преставления, опять переложили их тела в отдельные гробы и  снова разнесли. И вновь наутро оказались святые в едином гробу. И после  этого уже не смели прикасаться к их святым телам и положили их в едином  гробу, в котором они сами велели, у соборной церкви Рождества пресвятой  Богородицы внутри города, что дал Бог на просвещение и спасение городу  тому, и те, кто с верою приходят к раке их мощей, неоскудное исцеление  принимают.  
Мы же, по силе нашей, сложим им хвалу.  
"Научи меня, Господь, спокойно воспринимать события, ход которых я не могу изменить, дай энергию и силу вмешиваться в события, мне подвластные, и научи мудрости отличать первые от вторых."
 
Сердечно поздравляем Вас с Днем Семьи, Любви и Верности!



Семья – это мир любви, единства, гармонии и красоты.



Семья – основа любого общества.



Семья – это наша жизнь.



Поздравим наших родных с прекрасным праздником, попросим прощения за нанесенные обиды и сами всех простим.



Всероссийский праздник «День семьи, любви и верности» появился благодаря Муромскому князю Петру и его жене Февронии, которые жили в XIII веке. Эту семейную пару православные христиане почитают как покровителей семьи и брака.

История их романтичной любви и примерного жития дошла до нас в описаниях древнерусской «Повести о Петре и Февронии Муромских», которая написана в XVI веке монахом Ермолаем (Эразмом). Она рассказывает о недуге князя, его встрече с Февронией и чудесном исцелении, их совместной жизни и испытаниях.

По преданию, благоверный князь Петр, вступивший на Муромский престол в 1203 году, страдал от проказы. Его тяжкий недуг не поддавался лечению, но однажды во сне князю было видение: исцелить его сможет дева Феврония - дочь «древолазца» бортника из деревни Ласковой в Рязанской земле. Дева исцелила князя Петра, стала его супругой, они терпели гонения, но потом снова благополучно княжили в Муроме.

Петр и Феврония стали образцами супружеской верности, взаимной любви и семейного счастья ещё при жизни. Они умерли в один день - 25 июня (по новому стилю - 8 июля) 1228 года. Их тела, положенные в разных местах, чудесным образом оказались в одном гробу. Петр и Феврония были канонизированы на Церковном Соборе 1547 года. Их мощи хранятся в храме Святой Троицы Свято-Троицкого монастыря в городе Муроме.

С той поры православный мир 8 июля чествует семейных покровителей. Традиция светского празднования дня Петра и Февронии была восстановлена Муромцами в 90-х гг: день города решили объединить с днем семейных ценностей.

 
 
Даже не подозревала о том, что есть такой хороший праздник. Это общегосударственный день семьи или только в церкви его отмечают?
 
Страницы: Пред. 1 2
Читают тему