Дневник отшельника: Путешествие по Сибири. Зея - часть первая

28 ноя
00:45 2016
Продолжаем публиковать рассказы о путешествиях нашего замечательного земляка-пушкинца Александра Чканникова. В этот раз - первая часть повествования по сибирской реке Зея.


ДНЕВНИК ОТШЕЛЬНИКА
СИБИРЬ
Часть 1. Зея

Когда смотришь на огромную карту нашей страны, то постепенно приходит осознание, какая у нас труднодоступная и малоизученная страна, с колоссальными необжитыми территориями!

 Взять, к примеру, знаменитый БАМ – грандиозная, легендарная стройка, дорога через всю Сибирь. Что мы о ней знаем, что приходит в голову, когда представляем эту часть России? Знаменитый Байкал – конечно, место расстрела русского офицера и патриота А.В. Колчака. Безусловно, само строительство БАМа овеяно уже советскими легендами. И все. Вроде, все. Маловато для таких масштабов. 

БАМ пересекает воды многочисленных сибирских рек, устремляя свой путь к Северному-Ледовитому океану. Вот по некоторым из них я и решил поплавать на скромной надувной одноместной байдарке, созданной, как потом показала практика, разве что для спокойных тихих рек ближнего Подмосковья. Опробовав свою лодочку на нашей Серебрянке, погоняв с веслом туда-сюда, решил, что теперь вполне могу отправляться в Сибирь, совершенно не представляя характер ТЕХ диких рек. 

И вот поезд уже несет меня сквозь утренний туман к знаменитому БАМу. Я пока сплю в чистой и сухой постели, идет четвертый или пятый день пути движения в поезде после длительного дневного «разгуляя» с попутчиками. Потягиваясь спросонья, решаю пойти приготовить себе кофе. Чистый ковер, белые занавески – хороший поезд. Возле одного окна стоит первый проснувшийся, кроме меня, пассажир, тоже пьет кофе и напряженно смотрит вдаль. Присоединяюсь, но встав спиной к окну, безмятежно потягиваю свой кофе.

– Да-а-а, – произносит пассажир медленно.
– Дела-а, – поддерживаю разговор, прихлебывая из чашки. За спиной слышится «БАМ, БАМ», иногда – «бум».
– Дожди, – опять медленно произносит мой собеседник.
– Бывает, – поддерживаю я.
– ТАК – не часто, – отвечает он.
– Ну, так осень близко, – позевывая, говорю я.
– Проскочим, – с легкой тревогой констатирует он.
– А чё там бамкает-то? – спрашиваю я и, наконец, поворачиваюсь лицом к окну. А дальше глаза мои, наверное, как в мультике становятся непропорционально большими по сравнению с лицом, а кофе будто покрывается корочкой льда. БАМ!! Здоровое бревно ударяет со всей силы в край колеса поезда и исчезает под водой.
– Эт-то чё?.. – ошеломленно произношу я.
– Дожди, – допивает кофе мой собеседник и идет обратно спать. 

6 часов утра. За окном вспухшие сибирские реки ломятся сквозь тайгу, валят деревья, образуют водовороты. Хаос, ливень и везде вода, пенящаяся от бесконечного сталкивания бревен. Там, где поглубже, то и дело стоймя всплывают искалеченные от ударов стволы и вновь уходят под мутную воду. Баррикады из корней и веток создают спонтанные водопады прямо посреди леса. В железнодорожную насыпь то и дело ударяются вырванные и движимые стихией деревья. И всем пофиг!! Потому что это – Сибирь. Куда я еду?? Тут не то, что на лодке – пешком не проберешься, да вообще – никак!! 

Поезд, тем временем, медленно огибал семь синих гор, окруженных лесом, погруженным в наводнение. Как же тут дорогу, вообще, строили?! Теперь немного понятно, почему БАМ – это круто и героически. Это вам не дорога Пушкино – Сергиев Посад, это жесть какая-то! «Надо будет вернуться сюда, когда вода сойдет», – подумал я. Ведь это первый лес, который реально показался непроходимым. «Нет, правда, надо будет вернуться сюда на обратном пути, а пока, – решил я, – доеду туда, где погода получше». 

Так и доехал до Тынды, где надо было пересаживаться на другой поезд, чтобы ехать дальше. Погода, меж тем, стала поспокойнее. И вот я уже в новом поезде, где неосмотрительно взял билет на нижнюю полку местного плацкарта. Сначала все было хорошо – я с удовольствием растянулся, радуясь улучшению погоды. Как вдруг ко мне подошел какой-то человек и бесцеремонно сел прямо в верхней одежде на мою постель. Я удивленно взглянул на него, на что он неожиданно среагировал:

– Ты чё?!
– Ничего, – отвечаю.
– Ну, и всё!

Пока я переваривал эту наглость, подошел еще мужик и тоже сел, причем, они были друг с другом даже не знакомы. 

– Ноги убери, – сказал он мне.
– Да, блин, вы чего?!!

Тут подходит и садится, опять же на мою постель, какая-то баба.

– Офигеть, развалился, – говорит.
– Да это мое место-то! – поясняю диким людям.
– Вера, иди сюда, тут место есть, – и на мою постель садится еще одна баба. Пятый сел на подушку. Последний мужик, который поместился на мою постель, вернее, его обширный зад окончательно загородил мне вид на белый свет. Оставалось только развернуться и уткнуться носом в стенку. Вагон наполнялся людьми, как в утренний час-пик электричка до Москвы.

 Повезло же тем, кто взял верхние полки, досадовал я. Весь день в меня упирались пять возмутительных задниц, и вот, наконец, к вечеру поезд прогрохотал по огромному мосту через речку Зею, после чего была остановка. Выбравшись из одного из самых ужасных в моих приключениях плацкарта со своей байдаркой, я смог – ура! – вздохнуть свободно.

…Прошло около семи дней пути, а меня окружала та же, практически, подмосковная природа, только прохладней и ветренней. И дёрнуло меня сюда забраться! Черные волны с пенящимися гребешками на Зейском водохранилище мне совсем не внушали доверия, и я в нерешительности сел на берегу: сзади была деревня, впереди – полная .…а, неизвестность.

Наутро погода не улучшилась, также ветрено, но пора было начинать маршрут. Оттолкнувшись от берега, направил лодку в темную пучину, и вот уже за поворотом тот самый мост, по которому проехал состав. С воды он казался огромным, но ветер никак не давал мне до него доплыть, поэтому вся местная подводная и надводная живность была подробно посвящена в мое мнение относительно начала данного приключения. 

Наконец, когда я все-таки добрался до гигантского моста и остановился под ним, захотелось, конечно, его сфотографировать снизу. Это была роковая ошибка. Не успел я сделать и двух снимков, как сверху дико заорал КТО-ТО: «Стоять!». Просьба несколько странная, так как стоять в лодке практически невозможно. Послышался топот сапог, и вот уже несколько автоматчиков с разных сторон кричат мне: «Стоять!». Наконец, последовала более внятная и осуществимая команда: «Греби к берегу, пристрелю». Диалог налаживался. Не успел я причалить, как меня тут же из лодки вытащили наши доблестные военные и под дулами автоматов доставили в штаб на допрос. Этот «скорбный» путь пролегал по охраняемому мосту, и я смог полюбоваться неплохими видами. «Что-то быстро заканчивается путешествие», – подумалось мне, когда за спиной захлопнулась дверь каталажки. Синие стены, решетки ржавые на окнах – дизайн соответствовал заведению. Начался допрос: 

– Кто такой, почему заплыл под стратегический мост и делал снимки уязвимой части охраняемого объекта?
– Потому что снизу смотрится креативно, – ответил я и подумал: «А бить будут?».

Но меня не били, а доходчиво объяснили, что туристических маршрутов тут нет, и никто под мостом не плавает, а кто плавает, того имеют право расстрелять прямо на воде – для того они тут и поставлены. И если бы я не выполнил их команды, то далеко от моста бы не отплыл. 

После тщательного обыска и выяснения моих намерений, мне разрешили продолжить мой путь. Обратно к лодке сопровождали также под конвоем, но таким образом я два раза прогулялся по стратегически важному сооружению и даже набрался наглости спросить разрешения у своей охраны сделать снимок вида с моста. Один раз по-быстрому разрешили, только с условием, чтобы мост и краем даже в кадр не попал. А когда я сел в лодку, предупредили, что если даже украдкой попытаюсь сделать фото моста с воды, у них есть распоряжение прострелить мне лодку, и тогда разговор уже будет другим. Поэтому я очень быстро греб, пока, как говорится, не огреб, и мост остался далеко позади. Началось, наконец, нормальное путешествие.

Чем шире становилась водная гладь, тем меньше и спокойнее становился ветер. Впереди виднелся остров, и берега его были оранжевыми, с лохматым лесом на сопках. Чем ближе к берегу, тем чаще встречались полированные бревна. Некоторые из них торчали прямо из воды, другие спокойно покоились на оранжевых пляжах, как будто их когда-то сюда забросило штормом. Но сейчас вода казалась идеально спокойной и безмятежной. 

На острове, в лесу, нашлось интересное геологическое сооружение времен 60-х годов прошлого века. Огромный деревянный треножник возвышался над лесом, поскрипывая, и непонятно каким образом до сих пор сохранял равновесие. Наверху он имел некое подобие обзорной площадки в виде прямо торчащего столба с остатками ступенек из гвоздей. Нижние бревна давно попадали с него и сгнили, а он все стоял и покачивался. Ничего же не случится, если я залезу на нижний ярус по уцелевшим гвоздям, во-о-т. Или на ярус чуть повыше, где можно зацепиться за уцелевшие бревна… 

На самом верху дул пронизывающий ветер, и было жутковато. Внизу шумели кроны сосен, и вся конструкция, казалось, должна была рухнуть еще лет 10 назад, а то и раньше. Предназначение ее так и осталось для меня непонятным, и я еще долго сидел наверху, любуясь окрестностями и с содроганием думая, как бы теперь спуститься с этого трухлявого монстра.

На следующий день погода снова ухудшилась, потом еще больше. Берега становились скалистыми и обрывистыми, иногда на них встречались какие-то метки, но других признаков присутствия людей пока не наблюдалось. Лишь изредка на горизонте пролетала какая-нибудь моторка – значит, люди где-то все же есть, думал я. 



Зея - береговая линия, начало пути



Вперед по реке Зее



Неприступные берега



Не сесть бы на кол при повороте



Ворота в водяную пустоту



Водяные пальцы корней приглашают на дно



Мертвый частокол на страже



В таких местах хоть какая-то возможность причалить к берегу на надувной лодке



Хаотичное месиво из бревен и грязи во время шторма, место высадки на берег



Дно поляны



Вид с деревянного треножника на просторы Зеи



Оранжевые отмели мертвого леса

Однажды вечером, в качестве костра, решил поджечь пень у воды. Неожиданно он стал полыхать слишком ярко и активно, словно его пропитали бензином. Опасаясь пожара, залил его водой, но через пять минут он вспыхнул с прежней силой. Я снова его залил, он попыхтел, побулькал и опять – как вспыхнет! Так мы и бодались полночи. Видимо, это из-за большого количества смолы в этих местах. Пришлось в дальнейшем вообще отказаться от костров, чтобы не рисковать.

 Больше всего я боялся за сохранность лодки, ведь без нее оказаться на этих берегах равносильно гибели. Лес здесь был с огромным количеством непроходимого, негнущегося подлеска, словно частокол из иголок в 2-3 метра.

Причалить можно было только там, где встречался песок, но вскоре он перестал встречаться вообще, и оставалось только плыть и плыть. Потом, с усилением волнения на воде, с глубины стали периодически всплывать бревна прямо рядом с лодкой, что выглядело жутковато, да и было довольно опасно. Ветер гнал их к скалистым берегам, где со всей дури бил об острые скалы. От этого они и становились словно полированные и часто – расщепленные в торцах. 

Туда же ветер гнал и меня. Приходилось прилагать большие усилия, чтобы не попасть в этот замес. Проваливаясь между волнами и уворачиваясь от бревен, я продвигался вдоль бесконечной череды скал. Сил уйти на середину большой воды не хватало, все они шли на удержание равновесия и недопущения приближения к скалам, о которые бились деревья. 

Мне показалось, что я уже вывихнул от перенапряжения плечо, когда впереди появился залив, сплошь покрытый ветками и бревнами. Волны уходили под них и уже не были так сильны. Туда я и направил свое суденышко, рассчитывая, что даже если лодка и лопнет, я смогу добраться до пологого, в этих местах, берега прежде, чем весь этот надводный бурелом переломает мне бока.

 Поймав удачную волну, тараном прошел сквозь деревяшки, и когда лодка остановилась, выскочив из нее с веревкой, в три прыжка по корягам добрался до берега. Потом вытянул и лодку. Так закончился непродолжительный, длиной в неделю, мой заплыв по реке Зея в самой широкой ее части. 

Вокруг была вполне проходимая тайга, состоящая из болот и вековых сосен. Лодку я оставил подле огромного камня у затопленной поляны. Казалось, это было небольшое озерцо, только на дне его виднелись травы и даже цветы, что смотрелось весьма удивительно. Видимо, это ветер нагнал в тайгу столько воды, что затопило даже поляны. 

Побродив немного по окрестностям, мне удалось найти широкий полноводный приток реки Зеи, куда я перетащил по лесу лодку и продолжил плавание по уже совершенно спокойной воде. 

На одном из берегов мне встретилась старая затопленная баржа. Она почти вся ушла под воду, и только палуба и несколько иллюминаторов да труб оставались еще в надводном состоянии. Сбоку было болото, в которое баржа очень медленно врастала. 

А потом, дальше по течению, я увидел мост – ура! Мост – это дорога, а где дорога, там и люди. Оставив лодку под мостом, в зарослях, я вдохновенно пошел на поиски людей. Вскоре мне встретился один… людь – железнодорожный рабочий с ломом в руках. Я обрадовался, а он как-то странно отреагировал на меня. Так реагируют, обычно, на людей, которых ночью видят на пустынном кладбище в непогоду. 

Пройдя еще несколько километров, я увидел дымок и свернул туда. У сарайчика, рядом с путями, сидели пять мужиков грубой наружности. Подойдя, молча сел рядом с ними. Немая сцена была прервана вопросом:

– Ты кто?..
– Я байдарочник, приплыл сюда на лодке.
Учитывая, что вокруг был один лес, более нелепого ответа нельзя было придумать.
– Ты врёшь, да? Беглый?
– Нет.
– Паспорт покажи.
Показал.
– Это не ты.
– Что, я так одичал за неделю?
– А где этот чел, который с паспорта – грохнул?
– Да я это! По Зее на лодке плыл, устал вот, у моста ее оставил и до вас дотопал.
– Там нельзя проплыть, сейчас буря, а там и в штиль-то опасно. Если бы ты там плыл, то видел бы метки – это память погибшим местным рыбакам. Местным, с опытом – понимаешь? И ты – КТО??

Опять приехали… Надо было как-то налаживать диалог, и я достал из рюкзака безотказный «козырь» – шкалик водки. Его я взял в поход на случай, если перевернусь и сильно замёрзну. Чтоб было, чем разогреться. Поставив шкалик на пень, говорю:
– Угощайтесь.
Неожиданно один из мужиков произнес:
– Ты, наверное, ангел? Мы тут неделю без бухла и вдруг – это.
Всем разлили, а я отказался.
– Не люблю я ее, – говорю, – чего на себя переводить-то буду?
– Точно, ангел, – повторили остальные и выпили. Отношения потеплели. 

Вдруг из леса вышел тот самый парень с ломом. Сейчас я разглядел его поподробней. Настоящий сибиряк, здоровый и широкоплечий, когда поздоровался, рука, словно лопата, сжала мою почти детскую руку.
– О, – говорит, – так ты здесь? А я смотрю, мужик идет по рельсам, дай, думаю, ломом ему дам, а он ушел. Беглый?
– Да не беглый я, байдарочник, лодка у меня под мостом.
– Ну, пошли, заберем лодку-то?
– Пошли, даже интересно.

И вот с бригадиром этой путейской команды мы уже мчимся по кочкам да корягам на раздолбанном мотороллере с деревянным ящиком вместо сиденья. Словно погремушка, дотарахтели мы до моста, где и ждала меня моя лодочка. 

– И впрямь, гребец – во дела! Да как же ты добрался по столь гиблым местам-то сюда? Сколько там народу потонуло по осени, а этот жив…
– Ну, жив, – улыбнулся я, – что ж делать. 

Вернувшись обратно, меня торжественно хотели наградить бабой, но я отказался к величайшему их изумлению.
– Как же ты без бабы в тайге?! Нас сегодня ночью дрезина заберет, давай с нами. Поедешь?
– Нет, спасибо.
– Ну, как знаешь. Держи ключи, ночуй в избушке. В 4 часа утра поезд поедет в другую сторону, тормознешь его и доберешься до узловой станции.
– Что значит – тормознешь поезд?
– Ну, ты странный, москвич. Автостоп знаешь, что такое?
– Конечно.
– Ну, вот тоже самое с поездом. Бывай!

И они стали загружаться в подошедшую дрезину. Тут один из них идет ко мне и спрашивает:
– А куда ты дальше?
– Не знаю, – говорю, – еще не определился пока.
– А иди на Бурею.
– Это что?
– Это река такая, местная, там по берегам уголовники живут, и плотину недавно поставили. Так вот вода в тайгу пошла, лес топит. Интересно тебе?
– Класс, – говорю, – спасибо! То, что мне надо в дальнейшем маршруте. Бурея, бурея – что-то знакомое, на слуху, вроде…
– Поговорку слышал: «Ты чё, в натуре, обурел?»
– Слышал.
– Ну вот, с тех берегов она. Поосторожней там.
– Ясно. Спасибо вам, мужики!

Ночью, в 4 часа, как и было сказано, я вышел на пути и застопил поезд, который доставил меня в нужную точку, в 70 км от которой река Бурея, перегороженная плотиной, заливала тайгу.



Плавающие деревянные монстры при сильном ветре становятся опасными



Welcom!



Тихая таежная лагуна - прекрасное место для высадки



Врастающая в болото затонувшая баржа



Туда пойдешь - ногу подвернешь, сюда пойдешь - руку сломаешь, зато гипса из бересты везде полно



Оранжевые пляжи



Нырнувший исполин с разрушенного водой берега



Каменный исполин в тайге



Нашли покой в оранжевых водах



Приток Зеи, выведший меня к людям



Лесные чудовища в редких местах высадки на берег



Деревянные аплодисменты добравшемуся

Продолжение следует

Текст, фото: Александр Чканников ©

Автор обращает внимание, что фотоматериалы по Сибири были сняты на плёнку, и ввиду отсутствия их в электронном виде, пересняты из фотоальбома, поэтому потеряли в качестве.
Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите CTRL+ENTER
Поделиться новостью:
Подписаться на новости через: Telegram Вконтакте Почта Яндекс Дзен

Читайте также
Комментарии

Комментарии

Написать
Последние комментарии
... ... ... ...
Культура объединяет все стороны ...
... ... ... ...
Как же приятно и тепло на душе от ...
aktk Фин
Легендарная школа, прошедшая ...
Alpatov
В статье есть ряд существенных ...
Валентина
Когда же наши власти прекратят ...
Hellen
жители Пушкино уже как-то ...
Александр Ноздровский Александр Ноздровский
Дополнение к афише от Спиридона ...
invalid
Про жд вагоны-согласен ...
Александр Малашенко
Этому товарищу, который на ...
Александр Малашенко
Вандалы и занимаются уборкой ...




Ритуальные услуги в Пушкино

Наши партнеры: