Простите и прощайте!

Не думала никогда, что придется писать эти строки – на 66-м году ушёл из жизни талантливый человек, краевед, журналист, почётный гражданин города Пушкино Григорий Борисович Китайгородский.

Ушел внезапно, неожиданно, несправедливо. Он должен был жить и жить – энергичный, крепкий, полный планов, задумок, идей. Всегда в добром здравии и расположении духа, он являлся примером того, как можно неутомимо заниматься любимым делом. Писательство было ему по душе. Сначала он писал заметки в местные газеты, затем взялся за написание краеведческих книг.

Помню время, когда я отслеживала то, о чём писал в газетах Григорий Борисович. Потому что знала – он не станет браться за заурядную тему, обязательно найдёт что-нибудь неожиданное, эксклюзивное, из ряда вон выходящее. Однажды зимой, к примеру, он на собачьей упряжке ворвался в засыпанную снегом деревеньку Мартьянково, где проживала одна-единственная старушка. Дорогу в деревню, понятное дело, не чистили, и где-то он раздобыл собак, чтобы можно было добраться, и привезти одиноко живущей женщине разных гостинцев.

Таким Григорий Борисович был во всём. Не для всех удобный. Не всеми понятый. Не сразу признанный. К своему признанию он шёл долго. Помню, как на последнем своём публичном выступлении в картинной галерее «Арт-Ликор» в Пушкино он признался директору Алексею Иванову: «У меня первый раз в жизни такое крупное событие и всеобщее признание». Эта была встреча по поводу презентации его новой книги «Пушкино в литературных страницах».
Выступая на той встрече, Григорий Борисович волновался и немного смущался вниманием, был тронут тем фактом, что столько людей пришло разделить с ним радость и результат долгой кропотливой работы. Ведь краеведение – труд дотошный, требующий времени и терпения. У него было то и другое. Ногами он исколесил весь район, стараясь отыскать исторические корни края, в котором жил и который любил. Поэтому Китайгородского можно было встретить, где угодно – для него не было запретной территории. Была просто Земля – так пусть пусть она будет для него пухом!