Жизнь и любовь после «Мастера»

   Михаила Булгакова не стало 10 марта 1940 года, но жизнь, которая окружала его, продолжалась… Осталась и Елена Сергеевна Булгакова-Шиловская (вышла замуж за М.А. Булгакова в 1932 году – В.П.) – бывшая жена известного военачальника Е.С. Шиловского. Она была и оставалась настоящим другом, женой, секретарём, распорядительницей большого писателя. Но от брака с Шиловским (уроженец Лебедяни – В.П.) у нее было два сына – Женя и Сережа. Евгений очень любил Булгакова, и Елена Сергеевна мечтала, чтобы он занимался его рукописями и архивами, хотя он и остался жить с отцом. Но в 1957 году Евгений внезапно скончался в возрасте тридцати пяти лет… Сергей (Булгаков называл его «Потап» — В.П.) всегда оставался с матерью…
Но до этого времени случилось еще немало событий: война, эвакуация, издательская деятельность и, конечно же, новая любовь и привязанность, и как это не странно, связанные, так или иначе, с нашим краем…

«Долгое прощание»

   Еще при жизни М.А. Булгакова в его окружении вдруг появились: Сергей Ермолинский, Татьяна и Владимир Луговские, Александр Фадеев…

   Сергей Александрович Ермолинcкий – журналист, сценарист (самый известный сценарий вместе с Е. Габриловичем – «Машенька» — В.П.), драматург, писатель – вспоминал (из книги С.А. Ермолинского «Из записок разных лет» — В.П.): «В феврале (1940 года – В.П.) я уже не выходил из их (Булгаковых – В.П.) дома. Как не мала была моя помощь, нет-нет, а я заставлял Лену (Е. Шиловскую – В.П.) поспать: вместо нее прислушивался, спит ли он (М. Булгаков – В.П.), не зовёт ли. Всё-таки, мне кажется, я немного помогал ей. Она была такой же, как всегда. Входила к нему, улыбалась. Собранная, причёсанная, не раз озабоченно взглянув на себя в зеркало, она бесшумно управляла жизнью в доме. И не было никакой суматохи, паники, отчаяния, ни охов, ни жалоб. Мы пили с ней утренний кофе, в кухне, словно бы я пришел гостем, всё было красиво и уютно, ни в чём неряшливости. Лишь в последние дни она тихонько плакала, присев к кухонному столу, и я не мешал ей, не заговаривал с ней». 

   И еще из воспоминаний: «На следующее утро, а может быть, в тот же день у Булгаковых зазвонил телефон. Подошел я. Говорили из секретариата Сталина. Голос спросил: “Правда ли, что умер товарищ Булгаков?”. “Да, он умер”. Трубку молча положили…». Но после смерти великого писателя, именно Сергей Ермоленский внезапно исчез из Москвы – оказался в ссылке, войну встретил в саратовской пересыльной тюрьме, а оттуда последовал в Казахстан…

   Татьяна Луговская (1909-1994), сестра известного поэта Владимира Луговского, в дальнейшем во втором браке с С.Ермолинским, с детства занималась живописью, став театральным художником по костюмам и педагогом, работая в ведущих театрах Москвы… Она хорошо была знакома с В.Маяковским, О.Мандельштамом, А.Ахматовой, дружила с Е.Булгаковой и Ф.Раневской… Её отец Александр Федорович в годы революции и гражданской войны создал школу-колонию в Сергиевом Посаде.

   Она в своей книге «Я помню» пишет: «… Володя повёл меня знакомиться с Еленой Сергеевной. Она мне показалась очень старой. Ей было лет пятьдесят. Потом перестало так казаться. Когда Сергей Александрович её первый раз увидел, он ахнул – субретка (бойкая служанка – В.П.). И сказал: “Миша, ты сошел с ума!”. А тот: “Не твоё дело!” Она не была красивой никогда, но была очень обаятельна». И далее: «У Володи с ней был роман. Я её понимаю. У нее образовалась такая дыра, которую нужно было чем-то заполнить. А потом Елена Сергеевна с Володей поссорилась, и она назло ему закрутила роман с Фадеевым. Фадеев её устроил в эвакуацию, она даже ехала в мягком вагоне в одном купе с Софой Магарилл (советская актриса (1900-1943) – жена Г. Козинцева – В.П.). Та была так хороша! Ходила в стёганом халате длинном и со свечой в старинном подсвечнике». 

   Несколько слов о Софе: в кино снималась с 1924 года, работала в ленинградском «Новом театре», а с 1941 года в театре Алма-Аты. Умерла от брюшного тифа в эвакуации в Алма-Ате, заразившись от Сергея Ермолинского, за которым ухаживала в больнице… 

«Ташкент – город хлебный»

   И снова воспоминания Татьяны Луговской: «Осень 1941 года. Я привезла маму (Ольгу Михайловну Успенскую – В.П.) с дачи в Хотьково (семья Луговских жила здесь с 1938 по 1941 год – В.П.), куда мы после тяжелой болезни спрятали её от бомбежек. Привезла, потому что стало холодно, да и Хотьково начали бомбить. И в Москве находился брат (Владимир – В.П.) после контузии, она о нём волновалась… 16 октября 1941 года в 6 часов утра, после бомбежки, позвонил Фадеев и сказал, что Володя в числе многих других писателей должен сегодня покинуть Москву (брат ночевал в редакции “Правды” и говорила с Фадеевым я)…». Так все и оказались в Ташкенте…

   О жизни в Ташкенте в годы войны существует масса воспоминаний, одно из них в книге Натальи Громовой «Все в чужое глядят окно»: «В феврале 1943 года Елена Сергеевна, находясь в своей комнатке на балахане (узбекский чердак – В.П.), записала увиденный сон о Булгакове: “Всё так, как ты любил, как ты хотел всегда. Бедная обстановка, простой деревянный стол, свеча горит, на коленях у меня кошка. Кругом тишина, я одна. Это так редко бывает. Сегодня я видела тебя во сне. У тебя были такие глаза, как бывали всегда, когда ты диктовал мне: громадные, голубые, сияющие, смотрящие через меня на что-то видное одному тебе. Они были ещё больше, ещё ярче, чем в жизни. Наверное, такие они у тебя сейчас. На тебе был белый докторский халат, ты был доктором и принимал больных. А я ушла из дому после размолвки с тобой. Уже в коридоре я поняла, что мне будет очень грустно и что надо скорее вернуться к тебе. Я вызвала тебя, и где-то в уголке между шкафами, прячась от больных (пациентов), мы помирились. Ты ласково гладил меня. Я сказала: ”Как же я буду жить без тебя?» — понимая, что ты скоро умрешь. Ты ответил: «Ничего, иди, тебе будет теперь лучше».

Об этой балахне сохранились стихи Анны Ахматовой:

«В этой горнице колдунья
До меня жила одна:
Тень её еще видна
Накануне полнолунья.
Тень её ещё стоит
У высокого порога
И уклончиво и строго
На меня она глядит.
Я сама не из таких,
Кто чужим подвластен чарам,
Я сама… Но, впрочем, даром
Тайн не выдаю своих».

(5.08.1943, Ташкент).
«Дорогая Елена Сергеевна»

   «Елена Сергеевна была удивительной женщиной, — писала З.Б. Тимошевская – Об этом говорили все, кто её знал. Она дарила людям покой, надежду и силу даже в самые страшные минуты их жизни…». В тяжелые ташкентские дни Елена Сергеевна поддерживала семью Луговских. И Татьяна Александровна Луговская с благодарностью вспоминала её фантастическое умение оказаться в нужное время в нужном месте. Многие её считали богемной и светской дамой, но это было только внешнее впечатление. 

   Хотя в интервью Зюки Тур, первой жены Евгения Шиловского (невестки Елены Сергеевны – В.П.), бывшей тоже в эвакуации, находим следующее: «Если внимательно читать письма Булгакова, там постоянно повторяется: “Нет денег”. А Елена Сергеевна заказывала себе обувь у знаменитого сапожника Барковского. Он работал на Арбатской площади, до сих пор сохранился дом с подворотней. Мы к нему вдвоём ходили. Это считалось самым дорогим, что было в Москве. Она выбирала самую лучшую лайку. Генерал Шиловский вряд ли бы осилил такой подарок для своей жены».

 
   Несколько слов о дальнейшей жизни Е.С. Шиловского… В 1936 году он женился на дочери от второго брака Алексея Толстого – Марианне Толстой, у них родилась дочь Марина (будущий преподаватель МАТИ – В.П.).
Уже в наше время с Еленой Сергеевной подружился кинорежиссер и писатель Александр Стефанович (один из бывших мужей Аллы Пугачёвой – В.П.). Находим в его воспоминаниях: «… К нему (М.Булгакову – В.П.) приходили прощаться близкие друзья, соседи, писатели. В том числе тогдашний председатель Союза писателей Александр Фадеев. Побыв недолго, пообещал умирающему не оставить семью без средств и ушел. И вдруг Булгаков с озорством произнес: “Лена, мне показалось, что он положил на тебя глаз. Когда я умру, ты можешь завести с ним роман. ”Ты с ума сошел, что ты несешь. Ты же мой муж!» — закричала Елена Сергеевна. «Я не говорю, что ты должна это сделать прямо сейчас. Но, когда я умру, тебе понадобится поддержка. Он вполне подходит для этой роли». Она его отругала, конечно, но… дальнейшее показало, что Михаил Афанасьевич вновь оказался пророком. Спустя некоторое время Елена Сергеевна стала подругой Фадеева. И была ею долгие годы. Такая деталь. Когда в сорок первом началась паническая эвакуация Москвы, Фадеев отдал ей и её детям своё купе…. 

   У Геннадия Смолина в его книге “Булгаков на пороге вечности” (Санкт-Петербург: Алетейя, 2017) приводится письмо А.А.Фадеева к Е.С. Булгаковой от 15 марта 1940 г. Вот отрывки из него: “Милая Елена Сергеевна! Я исключительно расстроен смертью Михаила Афанасьевича, которого, к сожалением, узнал в тяжелый период его болезни, но который поразил меня своим ясным талантливым умом, глубокой внутренней принципиальностью и подлинной умной человечностью. Я сочувствую вам всем сердцем: видел, как мужественно и беззаветно вы боролись за его жизнь, не щадя себя, — мне многое хотелось бы сказать вам о вас, как я видел, понял и оценил вас в эти дни, но вам это не нужно сейчас, это я вам скажу в другое время. … Мне очень трудно звонить вам по телефону, т.к., я знаю, насколько вам тяжело, голова моя забита делами и никакие формальные слова участия и сочувствия не лезут из моего горла. Лучше, освободившись, я просто к вам заеду. … Крепко жму вашу мужественную руку”. Ал. Фадеев. 

Елена Сергеевна умерла в 1970 году… 

“Наследников испортил судебный вопрос” 

   Уже в наши дни, в 2017 году, накануне съемок второго фильма “Мастер и Маргарита”, престарелые племянницы Михаила Булгакова попытались отсудить авторское право на произведения своего дяди у внука и правнучки писателя, до этого момента официально признанных наследников Михаила Афанасьевича… Но родных детей у писателя не было…

   Как мы уже знаем, от первого брака у Шиловских было двое сыновей. После развода, старший, Евгений, остался с отцом, а Сергей – с матерью. Булгаков официально усыновил ребенка любимой женщины. Сергей умер в 1977 году. Теперь дочь Сергея считалась прямой наследницей писателя… Вторая ближайшая родственница великого писателя – Дарья Шиловская, внучка Евгения, старшего сына Елены Сергеевны…
Но разумеется, они не единственная родня писателя, так как Михаил Афанасьевич из многодетной семьи, у него было четыре сестры и два брата. Дочери трех сестер – Варвары (по мужу Карум), Елены (по мужу Светлаевой) и Надежды (по мужу Земской) – живы по сей день. Вот, две из них: на тот момент, 75-летняя Варвара Светлаева, учёный-химик, проживающая в Москве, и 83-летняя Ирина Карум, врач, проживающая в Новосибирске, начали этот процесс… Немаловажный факт – у обеих нет ни детей, ни внуков… К концу же судебного процесса истицы просто отказались от своих требований…

Владимир Парамонов