«Маленькая Вера» XIX века

26 мая 2018 года планируются торжества, посвященные 175-летию «Клязьмы». А я подумал, хорошо бы в эти дни вспомнить тех, кто внес значительный вклад в развитие и процветание этого замечательного места. Одна из них (давно забытая) — Вера Александровна Пупышева. Ей и посвящена эта публикация.

«Стоял тот дом, всем жителям знакомый…»

   Хорошо помню в 50–60 годах прошлого века этот дом в Клязьме по адресу: ул. Тургеневская, № 20–22 (наша семья жила в доме № 16 -В.П.). В этом доме (в 1950-х годах он являлся памятником деревянного зодчества — В.П.) я бывал почти каждый день (площадь двора составляла около двух гектаров- В.П.). Там на втором этаже жил мой друг детства (фамилию забыл — В.П.), у которого в домашней библиотеке, уже в то время, были тома Маршака, Чуковского, Михалкова… Он, нехотя, в тайне от своих родителей, но всё же давал мне их почитать домой… Ещё помню, что на первом этаже этого дома жила семья Биантовских (друзья нашей семьи — В.П.), теперь их семейная могила находятся рядом с могилой моих родных на Мамонтовском кладбище… Но больше всего этот дом поражал моё детское воображение своей неповторимой архитектурой, и казалось, что он хранит массу неразгаданных тайн и загадок… Предчувствия меня не обманули…

   В заметке Валентины Капустиной «Дача Пупышевой» («Пушкинский Вестник» № 2 от 17.01.2013 г. — В.П.) вдруг я прочитал: «Великий В. А. Серов был архитектором дачи Пупышевой», и шла ссылка на книгу Д. К. Самина «Сто великих художников». Я проштудировал весь этот том, но такой фразы не обнаружил. Зато в книге Александровой Н.Н. «Наташа. Мои воспоминания». (М.: Новый хронограф, 2007.- 358с., ил.) есть следующая фраза: «…В это время она (Вера Александровна Пупышева) затеяла строительство необыкновенно красивой дачи на Клязьме. Это был двухэтажный дом с балкончиками и открытой террасой с прекрасным видом на Клязьму (реки нельзя увидеть даже со второго этажа этого дома — В.П.). Архитектором дома, кажется, был знаменитый художник В. А. Серов, одновременно дававший уроки рисования Мише (сыну В. А. Пупышевой — В.П.)». Далее в заметке В. А. Капустиной читаю: «Под сгоревшей церковью Гребневской иконы Божией Матери в 2007 году была найдена закладная доска. После реставрации ее выявились фамилии тех, на средства которых церковь была построена. На первом месте стояла фамилия В. А. Пупышевой, владелицы дачи на улице Тургеневской, 20–22 в Клязьме (ныне на этом месте правительственные дачи — В.П.)», т. е., что для нас особенно важно, она являлась самым активным членом Общества благоустройства Клязьмы!

Жизнь прожить, не поле перейти…

   Но больше всего меня поразила история жизни самой Веры Александровны Пупышевой, в сравнении с которой меркнут все современные «мыльные» сериалы с закрученными сюжетами…
Итак, Вера Александровна Пупышева (урожденная Фадеева — В.П.) родилась в 1869 году в Замоскворечье, на Якиманке (дом не сохранился). У матери Веры, Любови Петровны, было девять детей, а отец покончил жизнь самоубийством… Всю заботу по обеспечению многочисленной семьи взял на себя муж сестры Любови Петровны — Александр Павлович Каверин (его упоминает Л. Н. Толстой в своих «Дневниках» за 1889 г. и П. А. Бурышкин в «Москве купеческой» — В.П.), почетный гражданин Москвы, один из богатейших шерстяных фабрикантов, давший деньги на возведение церкви иконы Божией матери «Всех Скорбящих Радость» (1896-99гг., Архитектор В. П. Десятов — В.П.) при Старо-Екатерининской больнице (ныне МОНИКИ — В.П.). 

   Только Вера, в числе первых учениц, в восемнадцать лет окончила гимназию, как к ней посватался богатый, уже немолодой промышленник, владелец шахт на Урале и в Сибири — Михаил Васильевич Пупышев, и она сразу дала согласие на брак. Переехав в дом мужа, она стала настоящей «светской львицей» (как сейчас сказали бы), все самые богатые дома и шикарные магазины были открыты для неё. Но через некоторое время балы и развлечения стали ей недоступны — у них родилась дочь Любовь (по-домашнему Любаша). Любаша росла слабым болезненным ребенком, требующим постоянную заботу. Да еще вскоре после смерти Михаила Васильевича родился сын Михаил (названный в честь отца). Поэтому по дому ей помогала няня — экономка. А Вера Александровна стала богатой молодой вдовой, и когда дети подросли, они отправились всей семьей в путешествие за границу. Весь Париж был у их ног! После Парижа они покорили Канны. Вернувшись в Москву, она строит удивительную дачу в Клязьме, где проводит каждое лето! Но вдруг налаженная, беззаботная жизнь резко меняется…

Подкидыш

   Однажды, мать Веры — Любовь Петровна на пороге их московского дома находит «подкинутую» новорожденную девочку. Через неделю младенца крестили, назвав девочку Анной (дома звали Гулей), и приняли в семью Пупышевой. Каждое лето дети проводили на Клязьме. По требованию Веры Александровны дачу обнесли высоким глухим забором (примерно, как и сейчас), ограждая детей от влияния внешнего мира. Дети могли общаться только с тщательно отобранными педагогами, гувернанткой и прислугой. В результате все трое детей блестяще окончили гимназию: Любаша — с серебряной медалью, Михаил, окончив экстерном, поступил в Московский университет на юридический факультет, а Гуля, удивив всех, поступила в Московский университет на физико-математический факультет. Но к этому времени семья осталась почти без средств к существованию, и вынуждена была переехать из собственного дома в дом № 9 по Мало-Ивановскому переулку (ныне там ресторан «Ноев Ковчег») в Москве, что рядом с Иоанно-Предтеченским монастырем. Это дом принадлежал Федору Андреевичу Васильеву, мужу сестры Веры — Анны Александровны. Вся семья Васильевых жила в шикарном особняке на Арбате, всячески поддерживая Пупышевых. И вдруг, случайно выяснилась «страшная» тайна, что Гуля родная дочь Веры Александровны. А ее отцом является московский профессор по детским болезням, раньше часто бывавший в доме Пупышевой, Николай Сергеевич Корсаков. Со временем Гуля очень сблизилась с этим человеком, а через некоторое время на его глазах приняла цианистый калий, оставив записку на французском языке: «Месть моему отцу». Отпевали ее в церкви князя Владимира, что на Ивановской горке, в пределе Бориса и Глеба. Так, вся ее жизнь и была окутана сплошными тайнами…

«Хождение по мукам»

   Но на этом таинственные события не прекратились. Сын Веры, Михаил, именно на отпевании Гули (в 1915 году), познакомился со своей будущей супругой — Марией Масловой (кстати, родом из наших краев, из Жостово, Мытищинской волости — В.П.), своей далекой родственницей по линии Васильевых. Так получилось, что молодые сначала стали жить в одном доме № 9 по Мало-Ивановскому переулку, венчались (уже в 1919 году) в церкви Петра и Павла, что на Новой Басманной улице, у Красных ворот, а затем вместе отправились даже в воинскую часть в Саратове, куда призвали на службу Михаила. Но они были вынуждены срочно вернуться в Москву, из-за болезни Михаила. А вскоре его не стало. И только через несколько лет у Марии появился новый мужчина, поселившийся в их доме, Николай Павлович Александров. 

   К этому времени жизнь всех домочадцев резко изменилась. Особняк Васильевых на Арбате забрали, а хозяйку, как жену миллионера, выслали из Москвы на 101-ый километр, за Загорск (ныне, снова Сергиев-Посад — В.П.). Уплотнили дом № 9 в Мало-Ивановском переулке, переселив Веру Александровну и Любашу в деревянную пристройку. Дачу в Клязьме передали детскому саду, оставив ей лишь маленькую комнатенку, но больше здесь они уже не появлялись… (Я помню разговоры, услышанные еще в детстве, что это, мол, был барский дом, а наш дом № 16 по Тургеневкой улице являлся только «людской» — В.П.).

Закладная доска 

   Вера Александровна получала только мизерную пенсию за умершего сына Михаила, Любаша пыталась работать машинисткой с зарплатой, на которую жить было невозможно. Зимой в комнатке была минусовая температура, и у Любаши началось рожистое воспаление, что привело к смерти. Вера Александровна тоже слегла. Вот как описывает эту ситуацию Н. Н. Александрова в своей книге «Наташа. Мои воспоминания»: «В ее маленькой комнатке холод был такой, что она лежала под грудой одежды в пальто и меховой шапке. … Болела Вера Александровна недолго. Был выходной день, и мама утром пошла к ней. Войдя в комнату, она увидела громадную крысу, спрыгнувшую с ее кровати. Вера Александровна была мертва, и крыса отгрызла у нее нос. Кто бы мог подумать, что вот так закончится жизнь первой московской красавицы Веры Александровны Пупышевой, в которую был когда-то влюблен один из великих князей и, танцуя с ней в зале Дворянского собрания, в ответ на ее слова: „Как же мне жарко!“, не раздумывая, разбил окно. Похоронили ее на Даниловском кладбище.   

   А закончить свой грустный и таинственный рассказ я хочу словами из заметки В. А. Капустиной: «В нашей памяти остается ее фамилия среди списка членов Общества благоустройства Клязьмы и ее фамилия на закладной доске храма, говорящей о значительном пожертвовании на его строительство». 

Владимир Парамонов