«Три мушкетера» из Солотчи…

   Мало кто знает, что фамилия Гайдар может быть расшифрована как Гай де Арзамас, то есть Голиков Аркадий из Арзамаса, в честь любимого героя Аркадия Петровича Д'Артаньяна… И что удивительно, он настойчиво советовал своим друзьям, Константину Паустовскому взять псевдоним Константин Пкндмо (Паустовский Константин из Москвы)… Но Константин Георгиевич, поразмыслив, отказался, сославшись на благозвучность родной фамилии. Тогда Гайдар стал настаивать, чтобы Константин Федин стал Константином Фкндса (Федин Константин из Саратова), Константин Симонов из Петрограда – Скндпе и так далее. Только вышла заминка с Фраерманом. «Послушай, Константин Георгиевич, Вы не знаете, какое отчество у Фраермана? Сколько лет дружим, а вот поди ты – всё Рувик да Рувик». «Не знаю, Аркадий Петрович. Давайте поразмыслим». «У советского писателя Фраермана отчество может быть только одно». «Согласен, Аркадий Петрович. Пусть Фраерман будет Исаевичем». «Тогда Рувим Фраерман станет Рувимом Ричдмо (Рувимом Исаевичем из Могилёва)». Не трудно догадаться, что друзья и в самом деле не ошиблись в отчестве… Итак, «Три мушкитера» — Паустовский, Гайдар и Фраерман (все жили в одном доме на Большой Дмитровке, подробнее см. «Маяк» №42 от 08.06.2016 – В.П.)…

«Похож!»

   Паустовский с Гайдаром познакомился в (!) милиции, если это не выдумка… Вспоминают, что однажды Гайдар шёл по Москве и увидел незнакомое посольство. Его заинтересовал флаг и вывеска на иностранном языке. Он стал спрашивать у прохожих, но никто не знал… Тогда Гайдар начал допытываться у милиционера. А милиционер решил, что это шпион и отвез Гайдара в милицию. Гайдару дали позвонить в Союз писателей, нашли Паустовского в ресторане, как раз напротив этого посольства, и попросили подтвердить личность писателя Гайдара… Константин Георгиевич отправился в отделение. Гайдар сначала принял его за иностранца – так щегольски одевался Паустовский… А Константин Георгиевич, который видел до этого Гайдара только на портретах в книгах, вымолвил: «Похож!» Гайдара отпустили, и они тут же направились снова к посольству… Гайдар даже начал дёргать дверную ручку, а Константин Георгиевич снял очки и спокойно прочитал вывеску, что это посольство Швеции…

Гайдар

«50 пожарских…»

   Дальше — больше. Паустовский уже стал забывать про этот случай и про Гайдара… Как однажды, в дверь квартиры Константина Георгиевича звонят, и на пороге возникает незнакомый человек, который представляется официантом очень дорогого ресторана. Официант передает 50 порций пожарских котлет и маленькую записку. Паустовский развернул записку и прочёл: «Константин Георгиевич, не могу забыть Вашу доброту. Не могли бы вы одолжить мне столько-то рублей. С уважением, Аркадий Гайдар. PS Можно уже и на ты, правда?» Паустовский оплатил котлеты, передал конверт с деньгами официанту, а на словах просил передать, что «не просто на ты, что после всего случившегося, он, Гайдар, просто обязан на нём, Константине Георгиевиче, жениться». 

   Константина Георгиевича долго мучили эти 50 котлет. И однажды Гайдар объяснил, что 50 – это из уважения к его, Константина Георгиевича, писательскому дару, к масштабу. И что Федину он бы послал не 50, а 30, а Симонову вообще – 15, а Фадееву бы – шишку с маслом. Константина Георгиевича до глубины души тронули слова Гайдара, его наивная и такая обескураживающая арифметика, и он простил Гайдару долг… А уже потом Гайдар объяснял: «Как я мог сказать официанту, что у меня денег не хватает? Придумал повод…»

«Солотча»

   Так и начиналась великая дружбы «трех мушкетеров» СССР. В 1930-х годах дом замечательного художника-гравёра Ивана Петровича Пожалостина в Солотче (ныне это дом-музей И.П. Пожалостина – В.П.) стал настоящим литературным гнездом – местом отдыха и творчества московских писателей. А первым сюда проторил ещё в 1930 году Константин Георгиевич Паустовский. Спустя некоторое время он заманил в Мещёру Рувима Фраермана (автора знаменитой «Дикой собаки Динго», написанной в 1939 году, а экранизированной в 1962 году — В.П.), а затем и Аркадия Гайдара… 

   И с пой поры друзья-писатели приезжали сюда в начале лета и жили на природе до глубокой осени. Увлечённые литературным творчеством, рыбалкой, походами по лесам Мещёры, наведывались в ближайшую Рязань только в редких случаях – когда их приглашали выступить перед читателями. И наши писатели, конечно, не могли не отразить солотчинские будни в своих книгах. Паустовский любил писать на стандартных листах нелинованной бумаги, а позже, купив портативную пишущую машинку, строчил на ней длинные очередями. У Гайдара же манера писать была иная. Он делал свои записи в толстой тетради, которую свёртывал в трубочку и постоянно носил с собой в кармане шинели. Он подолгу «вышагивал» свои произведения, то есть ходил взад-вперёд по саду, что-то бормотал себе под нос, а потом произносил фразу вслух – и записывал. И снова начинал ходить. Именно, в Солотче Гайдар закончил повесть «Судьба барабанщика», написал «Чук и Гек», задумал повесть «Тимур и его команда»…

Фраерман и Гайдар

   А однажды лето в Солотче выдалось очень сухим, и известные писатели, заядлые рыбаки, никак не могли накопать червей для рыбалки. Тогда Гайдар повесил на воротах объявление: «Скупка червей от населения», и уже наутро от местных мальчишек не было отбоя… 

   Здесь, в саду пожалостинской усадьбы, Гайдар летом 1939 года посадил яблоньку, как символ привязанности к этой земле. Можете себе представить, что эта яблонька растет до сих пор… 

   Но случались и неоднозначные поступки среди трех товарищей… Так, однажды на рыбалке хотели варить уху, но пока чистили плотву, Гайдар выпил всю водку. «Чудо ли, из огромного синего моря вытащит одну рыбешку?» — презрительно ответил он на претензии товарищей. Потом слезно просил прощения и написал экспромтом стихотворение «Дорогому Косте»: «Пьем мы утром молоко, ходим в поле далеко, рыб поймали три ерша, ну и больше ни шиша». Гайдара простили только после того, как купили самогона в ближайшем селе…

   Под Солотчей друзья-писатели оставили памятный тайник, о котором Гайдар поведал писателю Виктору Полторацкому в 1941 году. Полторацкий вспоминал: «А однажды он (Гайдар – В.П.) рассказал о том, как, будучи в Мещёре, трое писателей – К.Паустовский, Р.Фраерман и он – возвращались с Глубокого озера, где удили окуней. “Мы шли оттуда по узкой лесной тропинке к деревне Ласково, — вспоминал Гайдар. – День был солнечный и жаркий. Сели отдохнуть под старой дуплистой елью. У нас было очень хорошее настроение. Я достал из полевой сумки блокнот, вырвал листок и в каком-то творческом порыве написал на нём, сколько же радости дают людям тёплое лето, чистое небо, ясное солнце и верная дружба. Мы подписались под этими словами, потом свернули листочек трубочкой да и засунули его в пустую бутылку. Горлышко этой бутылки заткнули пробкой, залепили смолой и опустили бутылку в дупло. Когда кончится война и снова будет тёплое лето, чистое небо и ясное солнце, я приеду в те прекрасные лесные края и найду старую ель. Тогда достану нашу записку из дупла, покажу её друзьям, и мы будем вспоминать, как воевали за нашу советскую землю…”.

   К сожалению, Гайдар дожить до победы не довелось…» 26 октября 1941 года Аркадий Петрович Гайдар погиб в бою: единственная пуля попала ему точно в сердце. Все рукописи из планшетки военкора исчезли…
Так и распалась эта «неразлучная троица»…

Владимир Парамонов,